— Скажите, — обратилась я к нему, — где в вашем городе можно поймать сеть?
— Сеть? — он озадаченно уставился на телефон в моей руке, словно видел такое устройство впервые в жизни. — А, это… Не работают они у нас.
— Почему? — нахмурилась я.
— Так горы, — пояснил мужчина так, словно это было очевидно, — у нас здесь со всех сторон горы. Поэтому и попасть сюда можно только по железной дороге, и связи нет.
— Совсем? И интернета нет? — Неужели в двадцать первом веке у нас в стране еще существуют такие места? Поверить не могу.
— Да, — кивнул он.
— А как же вы без связи живете вообще? — изумилась я.
— Без связи? — мужчина растерялся. — Да вот так как-то и живем.
— Ну а полицию если нужно вызвать? — не унималась я.
Не может быть, чтобы здесь совсем не было телефона. Я конечно в технике не очень разбираюсь, но, пусть даже горы глушат сигнал, что мешает проложить какой-нибудь кабель по железной дороге?
— Полицию? Зачем полицию, у нас здесь тихо и спокойно, — забормотал продавец.
— Ну не полицию, а допустим скорую…
— Так телефон есть.
— Да неужели? — иронично воскликнула я.
И чего из него каждое слово буквально клещами вытаскивать приходиться? Чувствую себя полицейским на допросе.
— Ну да, только он местный у нас, на другие города не идет, — последовал невозмутимый ответ.
Я бессильно выдохнула. Это безнадежно. И что же теперь делать? Не хватало, чтобы родные еще и меня в розыск объявили. А они могут, ведь что это за дело — уехала непонятно куда и пропала.
— Если нужно, вы можете отправить письмо, — вдруг радостно заявил мне продавец.
— Письмо? — обреченно переспросила я. — Ну пусть будет письмо.
Решив, что на обратном пути зайду сюда, чтобы купить чая, риса и каких-нибудь консервов, я направилась на почту.
Почтой оказалось небольшое здание на перекрестке недалеко от площади. Полутемное помещение, пропахшее пылью и бумагой, было совершенно безлюдным, и мне пришлось почти пять минут звонить в старомодный звонок. Наконец к конторке вышел местный работник. Услышав, что я хочу отправить письмо, он молча выдал мне конверт, марку и лист старой желтой бумаги.
Взяв ее в руки, задумчиво нахмурилась. Забавно, живя в наш век электронных технологий, я даже не могу вспомнить, когда последний раз писала письмо на обычной бумаге. Это вам не мессенджер какой-нибудь. Здесь не получится стереть непонравившуюся фразу, и поэтому нужно хорошо подумать, что же написать. Ужасно непривычно.
Вздохнув, я подняла голову и обнаружила, что работник почты таращится на мою бумагу с нескрываемым интересом. И мне это совсем не понравилось.
— Отойду к окну, — натянуто улыбнулась ему. — Здесь так темно, что ничего не видно.
Я устроилась на подоконнике, прикинула текст, и через несколько минут послание было готово.
«Дорогая Лиз, спешу сообщить тебе, что я добралась до места. Со мной все в порядке, я быстро нашла жилье, так что крыша над головой у меня есть. Вот только связи здесь совсем нет, ни телефона, ни интернета, поэтому пишу письмо по старинке. Гленмар — очень милый город, твоя любимая тетя Рози непременно бы оценила его атмосферу. Но я не собираюсь отвлекаться ни на что постороннее и ближайшее время начну поиск своего пропавшего «вдохновения».
Передавай привет моим и своим родителям. Если вдруг у вас появятся новости, пиши на почту Гленмара, Вивиан Вуд до востребования. С любовью, Ви».
Вот так, коротко и нейтрально, на случай, если кто-то решит сунуть в конверт свой любопытный нос. Но та, кому письмо предназначалось, поймет его скрытый смысл. Сестра Эрика Лиз была по совместительству моей лучшей подругой. Мы знакомы с самого детства, всегда понимали и поддерживали друг друга. Это она сразу раскусила, когда в 15 лет я влюбилась в ее старшего брата. Утешала меня, когда ревела в подушку, потому что звезда юридического факультета уходил на свидания со своей очередной пассией. Таскала меня по магазинам, чтобы найти платье, которое позволило бы ему разглядеть во мне не просто подругу сестры, а привлекательную девушку. А когда это, наконец, случилось, именно Лиз радовалась больше всех.
И вот теперь мы делим с ней на двоих надежду. Надежду на то, что самый дорогой нам человек все еще жив.
А что касается письма, то Лиз знала, что уже давно самым лучшим вдохновением для меня является любимый мужчина. А упоминание тети Рози, — занудной, вечно всем недовольной старушенции, даст ей понять, насколько «чудесно» это место.