Просто сложно идти против себя. В такие моменты ей становилось противно от самой себя. Во все остальные моменты она собой восхищалась, но насилие — презирала всей душой.
— Это всё ради нас, — сказала она сама себе и вытащила из кармана шокер. — Похитить этот овощ с грядки будет не сложно. На крайний случай есть индекс адреналина.
27. Время старых долгов
Если сравнивать первый опыт путешествия на этом трамвае, и второй… я затруднялся ответить, где было хуже. В первый раз попытка меня угробить была более явной. Говорил по большей части я, пытаясь задать вопрос, до которого ещё никто прежде не задумывался.
Сейчас же водитель с чего-то решил, что я его близкий друг, и всю дорогу травил байки. Ох… великий Мару… это было на самой грани моего психического здоровья.
— Работа у меня интересная, да от работы кони мрут, слыхал такое? Так что хорошие чаевые мне лишними не будут. Вот ты мне месяц предложил, а это с одной стороны, конечно, не мало. А с другой… это ведь только крохотный миг между прошлым и будущим. Для седых пирамид это ничто…
— Год ты от меня не получишь, — ответил я, усаживаясь на сиденье рядом с дверью.
— Вот ты скажи, парень, ты, я смотрю, пообвыкся тут, да?
— Ну?
— Нашёл ответ, для чего ты здесь?
— Ну, для себя нашёл, — равнодушно пожал я плечами.
— Уже хорошо. Знаешь, когда люди по-настоящему умирают?
— Ну? — без особого интереса спросил я.
— Когда сердце тухнет и не горит больше. Сердцу гореть должно!
— Ох старик, любовных приключений мне до конца дней моих хватит. Когда мне было как сейчас этому телу, я только и смотрел что на задницы эмочек. Но сейчас я больше по простым ценностям. Семья, дети… вот о чём я больше всего жалею.
Не знаю уж с чего меня прорвало на откровенность.
Но старик мою меланхолию не оценил, да и признания тоже. Он вообще слушал меня в пол уха.
— Да не нужны они, бабы эти! Одна суета от них, как говаривал старина Хостер. Послушай меня, ты ведь поди считаешь себя старым и мудрым, сколько там тебе всего? Лет шестьдесят? Семьдесят? Не важно, я тебе вот что скажу. Настоящий мужик должен сердцем гореть к любимому делу. Смекаешь?
— Первым делом самолёты, — усмехнулся я. — А девушки будут потом, помню.
— Да к Дагону баб, парень! Я тебе так скажу. Найди дело жизни, и твоя жизнь будет красочной даже в сто лет! Мужик с собственным делом это как якорь. Вот ты кто по жизни?
«Он меня что, гопнуть хочет?» — подумал я с усмешкой.
— Ну… изнанщик, наверное. Так меня тут называют.
— Чепуха! — вдруг бросил старик и улыбнулся во весь рот. — У меня знаешь, какое дело?
— Трамваи?
Что-то неприятное в его глазах мелькнуло, а шестое чувство начинало подозревать недоброе.
Так и оказалось…
— Рыбалка! Только на рыбалке чувствуешь, что полноценно живёшь!
— Так ты рыбак?
— Ты думаешь, я просто рыбак? Ха-ха! Нет, парень, я давно перешёл черту, там, где заканчивается «тихий час у поплавка» и начинается безумие настоящей рыбалки! Я посвятил этому делу тысячи лет, но спроси меня, надоело ли мне? Нет! Моё сердце пылает, парень!
— Вижу, ты нашёл себя, — вежливо сказал я, но он уже погрузился в себя и не замечал ничего вокруг.
— Я слышу, как в полночь караси шепчутся на мелководье, обсуждая мою прикормку. Моя жизнь — это поплавок. Вижу поклёвку даже с закрытыми глазами. Каждая подсечка у меня в сердце, каждое вываживание — как битва с самим Дагоном! Я держу фрикцион в пальцах, слышу пение лески и думаю: «Вот оно, счастье». Я уже не человек, я — донка, я — фидер, я — карповая стойка на рассвете. Я слышу квивертип во сне, и снасти мои зовут меня по имени. Я — тот, кто выкопал весь огород на червей. Я — рыболовный апокалипсис, вот кто я. А ты кто такой? Изнанщик? Тьфу!
— Рад за тебя, — я криво улыбнулся.
— Не радуйся. Видишь, где я сейчас? Веду этот трамвай по рельсам, вожу одну и ту же публику, которая ни черта не смыслит в рыбалке, — я глянул назад, вагончик трамвая вновь был почти пуст, за исключением нескольких скелетов в старой одежде. Костяки в ответ на исповедь водителя затрещали и заскрипели суставами.
— Ну, так иди в отпуск тогда.
— Во-от. Об этом я и хотел поговорить. Клиентов у меня не так много, а я по рыбе без меры соскучился…
Я тяжело вздохнул, понимая куда он клонит.
— Да довези меня, а там что-нибудь придумаем. Может, чаевые дам.