— Неплохо, — кивнул я. Применение придумать было сложней, чем моему порошку, но разнообразить арсенал однозначно стоит.
— Ещё в быту штука полезная. Можно поливать металлические поверхности — их от фриза корёжит. Замки навесные взламываются на раз, если залить внутрь механизма.
— Здесь бы что-то более хрупкое, — задумался я. — Зажигалку нужно швырять со всей силы, а враг — слишком мягкий, чтобы её разбить. Воздушные шары не пробовала?
— Слишком слабо. Фриза начинает превращаться в пар и шар лопается. Можно использовать в бою — залил в шар и сразу швырнул. Где-то секунд двадцать-тридцать у тебя будет до взрыва.
Двадцать-тридцать — это тоже неплохо, если работать в команде.
— Ясно. Ну, что-нибудь придумаю, спасибо.
Девушка просияла и вручила мне ещё две небольшие канистры. Хотя у меня пока было в голове пусто на тему применения.
— Что ещё интересного нашла на прогулке? — спросил я.
— Пойдём, по пути расскажу. Хочу кое-что с твоим порошком сделать. Давно была мечта скрафтить одну штуку!
Я улыбнулся. Девушка вышла обратно в сердце теплицы, к лавочке, напротив которой было единственное закрытое каменными стенами место — санузел с душем.
Стараниями довольной Красноглазки, уже наполовину перекрашенный в некий пейзаж с глубоким смыслом. Такое впечатление всегда оставалось от её картин — будто она вкладывала туда эмоции и в то же время что-то глубокое.
Если бы не знал настоящего художника, сказал бы, что рисовал полубезумный седовласый старик. Хотя волосы у неё и правда белые…
— Народ запуган, власть имущие делают вид, что в нашей условной стране вспышка истовой веры в кровавого бога, а на деле идёт отъём бизнеса, рейдерские захваты, рекет и отлов людей, якобы на алтарь, а по сути ради получения выкупа. На алтарь идут те, кому платить уже нечем…
— Да, это я и так уже понял. Конкретики бы. Где гуляла, что видела?
— Это было вступление. Но добавить к нему мне нечего особо. Народ по улицам старается не ходить без нужды. Только приблатнённые, да и те боятся. Алашаниты практикуют магию крови, а вся остальная под запретом. Отсюда то, что нападать на жрецов или пытаться поднять восстание — самоубийство. Один жрец, не сильно парясь, укладывает десять человек.
Я ещё раз бросил взгляд на мирно рисующую Красноглазку.
— Десять человек, говоришь…?
— Да, так что учти её боевой потенциал, — сказала она. — Говорю же, её надо приобщить к делу.
Попытался припомнить всё, что было в том бою с вечными. Пятёрка стирателей завалила наверное с два десятка топов, которые готовились к этому годами.
Акцессия сорок два. Она меняет характеристики в момент эмоционального напряжения. Какие? Те, которые ей нужны для выживания. У меня бафалось могущество, например.
А что, если на таком уровне акцессия влияет не только на неё саму, но и на характеристики тех, кто вокруг неё? Это же магия хаоса — насколько я её понял из описаний в интернете, манипуляция вероятностями вообще её сильная сторона.
Короче, каков шанс, что акцессия обрушила могущество крутого алашанита до нулей, и тот не справился с собственным колдовством?
Его ведь тупо размазало по стенке и разрезало на множество кусков. Зрелище то ещё. Разве раньше Красноглазка хоть раз делала так? Даже будучи полноценным стирателем в бою, ещё когда она соображала что и зачем делает, она не использовала таких способностей. Иначе она бы порвала половину группы вечных в соло.
— А что, если она просто обратила против того жреца его же силу? Он растёкся по стенке, как только поднял руку. Половина колдунов разных эхо, если не используют предметы, поднимают руки во время каста магии.
— Хм. Ты прав, — эта мысль Таню тоже порадовала. — Так, теперь нужно затестить!
Она уже успела наспех скрафтить новое оружие. Для этого она взяла офисный клей-карандаш, каким пользовался я сам, мой порошок и… тонкий ржавый лист металла в виде буквы «Ш».
— Давненько я их не видел, — умилился я. — Обожал метать их в детстве.
— Тогда ты поймёшь! — улыбнулась Таня и с силой запустила свой артефакт.
Тот прочертил красивую траекторию полёта к стене, столкнулся с камнем, и с другой стороны брызнули капли расплавленного металла.
Выглядело максимально эффектно. Будто ниндзя с сюрикеном.
— Ты даже не представляешь, что ещё я сделаю с этим порошком! — широко улыбнулась девушка.
— Похоже, ты это любишь.
— Ага! — легко согласилась она. — Это же так отвлекает! Самая приятная часть работы — это подготовка!
— Всем бы твой подход, — хмыкнул я. Мне самому куда интересней было разгадывать тайны Города.
Остаток дня мы просто общались, и она всячески доказывала, что я породил чудовище. Вскоре на свет появились бумажные самолётики с порошком внутри, которые работали как огненные стрелы. Затем — она взяла другую детскую игрушку — пластиковый вертолётик, который раскручивался руками и отправлялся в нужную сторону.
Когда идеи закончились, начались эксперименты. Сила удара как выяснилось, была очень важным фактором, так что на самом деле брошенный металлический болт с меньшим количеством порошка, был намного опасней. Самым смертоносным оставалась праща… ну или рогатка. Здесь Рита сразу уловила суть.
Но с упорством Тани, я не сомневался, что будут варианты и намного более интересные.
— Извини, что-то я увлеклась… — виновато улыбнулась девушка, глядя в тёмное.
— Всё в порядке. Мне тоже было интересно, — честно сказал я. — Мне в голову не приходило так тщательно подходить к экспериментам. Сразу перешёл к практике. А у тебя в руках получалось универсальное средство.
Следующим пунктом плана был аукцион.
Девушка зажгла огни в стремительно темнеющем помещении, и среди зелени теплицы загорелись фиолетовые и бирюзовые огоньки. Место сразу приобрело атмосферу загадочности и таинственности.
Она открыла ноут и поставила на деревянный крохотный столик перед нами. В темноте и лёгкой прохладе уходящего лета был хорошо виден дым от двух кружек горячего чая. Третью ещё на стадии кипятка осушила Красноглазка.
— Пластыри расходятся как пирожки. Как только будет подходящий цикл, начну отправлять.
— А сейчас плохой?
— Алашаниты… слишком велик риск, что дрон перехватят.
— В этом мире вроде бы тоже нет дронов?
— Нет. Если ты что-то можешь собрать своими руками из доступных в этом мире материалов, оно переходит в круг. Но запускать его я не буду на этом круге.
— А остальное как?
— Уколы пока неохотно берут, несмотря на свойства. Наверное, неделя за шприц — это сильно много…
— Сколько? Ты рассчитываешь заработать на вечность с одной сделки?
— Ну, я должна была попытаться. Буду снижать, пока не начнут покупать. Мы никуда не спешим. А их было не так много. Таблетки неплохо берут. И биогель брать начали, когда я добавила описания. Видно не только мы такие аутисты, не сразу поняли, что это такое. На них, думаю, буду поднимать цену…
Что ж. Тайна того, как Тень за короткий срок смогла собрать такую уйму времени, больше не тайна. Если бы не беспредельщики, которые её вычислили как раз за такие вот акции, она бы действительно сама прокачалась до вечной.
Дальше девушка начала что-то бубнить себе под нос, переключившись на аукцион и корректировку всех своих ценников. А я по-быстрому отобрал часть лекарств с собой — в офис.
Вечер получался совсем не под стать мрачному, антиутопичному кругу. Скорее уютным и успокаивающим. Вместе полистали аукцион в поисках интересного. Вернее, она провела экскурсию, потому что самые интересные лоты она знала наизусть.
К тому моменту, как вечер плавно перетёк в ночь, мы снова оказались наверху, в убежище Тени на крыше теплицы. В месте перед большими часами, над узкой улочкой с трамвайными рельсами.
— И всё же я никак не могу понять, как этот круг укладывается в общую логику. Диктатура фашистов с магией крови не вписывается в идеальный мир.
— Потому что это эхо, Полярис, — пояснила Тень. — Город всё равно будет подыгрывать хорошим. Нам с тобой, например. Но в рамках сложности, поэтому она здесь такая большая.