Но больше всего его тревожила Кира. Живую или мертвую, но именно ее он видел прошлой ночью на пороге своего дома. Выглядела девушка весьма скверно, но вполне бодро, судя по тому, как резво ей удалось сбежать. Хотя Славе парень ничего не сказал, вдруг сочтет сумасшедшим. А, может, так и есть?
«Надо сосредоточиться, просто откинуть лишнее и поразмышлять. Школьников убили, а потом похитили. Среди них Кира, но ее я видел в полном здравии и уме накануне. Значит, и остальные теоретически могут где-то так же бродить. Может, они от случившегося потеряли память, но не умерли? Найду одного - найду всех!»
Все было слишком сумбурно, и Влас решил отложить интеллектуальную атаку на другое время суток, когда голова начнет, наконец, работать.
Последнюю неделю жители Города сходили с ума от происходящего. На первых полосах газет появлялись заголовки: «17-летний подросток погиб под колесами школьного автобуса, тело исчезло», «Новые жертвы «туманного маньяка»: трое старшеклассников скончались в спортзале и были похищены». Даже пресса взяла образ маньяка из городских легенд и приписала таинственному мужчине вину последних трагедий.
Хоть некоторые из этих событий происходили на глазах у очевидцев, следователи могли только догадываться, куда пропадали дети. Зато в соцсетях строились совершенно фантастические теории: их крадут ради внеземных экспериментов недружелюбные инопланетяне или того хуже - продают на органы. Жуткие истории переходили из уст в уста, многие родители даже не пускали подростков в школы. Зато у горожан проснулся информационный аппетит. Если раньше они размеренно читали заунывные новости о новой дороге или очередях в детсад, то теперь криминальная хроника заняла все полосы печатных изданий и заполонила интернет-ресурсы.
Что уж говорить о соцсетях, пользователи которых создали отдельные тематические группы типа «Туманный маньяк: вся правда», «Последние новости об убитой шестерке». Их Влас как раз просматривал до поздней ночи. Он узнал, что школьники собрали поисковый отряд. Конечно, в строгой тайне от взрослых. Расспрашивали одноклассников, учителей, соседей. Одно из сообществ оказалось закрытым, Немов оставил запрос на добавление и пока ждал одобрения. Но с еще большим ожиданием он поглядывал на почту - Куницкая обещала прислать всю информацию о пропавших подростках и фоторобот подозреваемого. Пока тишина.
Подойдя к узорчатым воротам больницы, Влас решил купить фрукты. Вроде все так делают. По радио в ближайшем магазине вещало: «Мы продолжаем выяснять подробности последнего убийства. Напомним, жертвой «туманного маньяка» стала 16-летняя школьница. Вот, что наш слушатель и единственный очевидец рассказал по поводу случившегося: «Я сидел в своей квартире. Потом решил выйти на балкон и увидел на крыше противоположного дома подростка. Представьте, это был двадцать пятый этаж! Я, конечно, испугался, но подумал: проклятые руферы, опять ради селфи готовы шеи посворачивать! Но сзади подошел мужчина, такой невысокий, с волосами до плеч. Он толкнул девушку (голос рассказывающего задрожал). Это я видел собственными глазами! Тело так и не обнаружили. Я думаю, что нашей полиции стоит лучше искать. Ведь это уже не первый случай, когда они остаются ни с чем».
И об этом трезвонили всевозможные источники. «Столько работы в истории СМИ этого Города еще не бывало», - подумал Влас, заходя в пропитанную горьким лекарством приемную. Он убрал упавшие на лицо волосы и поздоровался. Перед ним сидела симпатичная медсестра.
- Я журналист, вот мое разрешение, - протянул парень удостоверение. - Мне нужно встретиться с главврачом Тимуром Астаховым.
- Уже столько вас приходило, что халатов не напасешься. Опять про Воронцовой выведывать пришли, да? - заворчала девушка.
Влас заметно напрягся. Ну вот, начинается. Он улыбнулся самым милым образом, пытаясь разрядить обстановку. Но дама оказалась непробиваемой. Вручила бахилы и грубо указала на коридор, не удосужившись объяснить, как и куда идти. Но на помощь подоспела вторая сотрудница больницы, которой совершенно случайно было по пути - она несла карточки пациентов в ординаторскую.
- Знаете, так страшно становится, когда мы говорим о Лидии, - шепотом произнесла женщина. Она прикрыла рот ладошкой, боясь, что кто-то прочитает по губам, хотя никто не обращал на нее внимания. - Мы все думаем на ее дочь.
- Что дочь? - Влас притворился, что понятия не имеет, о чем идет речь.
- Дочь пыталась... ну, убить ее. Вам что, ничего неизвестно? - последний вопрос прозвучал с надеждой и разочарованием. Медичка смотрела на журналиста, как на сокровищницу с информацией, полагая, что ему известно все на свете. Но это, увы, было заблуждением многих.
Влас отрицательно покачал головой. Девушка разочарованно развела руками. Она ожидала услышать другой ответ.
- А с чего вы вообще решили? Вы в курсе, что ее дочь тоже погибла?
- Да, конечно, - без интереса бросила женщина. И зашептала: - Лидия же очнулась утром, до этого она была в коме. Так вот она твердит, что во всем виновата дочь. Вот я и подумала...Наш Тимур Илларионович говорит - с ней случилось страшное.
Влас не успел ничего ответить - женщина открыла дверь в палату. По правилам он не мог посещать пациента без разрешения, а его минздрав так и не дал. Только короткий разговор с главврачом. Но раз уж такое дело, грех не воспользоваться.
- Надеюсь, вам она хоть что-то расскажет, - подмигнула любопытная медсестра и толкнула Власа внутрь.
Лидия сильно изменилась за последние годы. Ее светлые волосы потеряли былой блеск, под глазами синели мешки, кожа покрылась морщинами. Спиртное превратило ее в старуху, хотя женщине только исполнилось сорок. Раньше он часто видел ее за выращиванием петуний у дома, еще она увлекалась рисованием, но после развода цветы посохли, работу она потеряла, жила на смешные пособия и променяла детей на стакан.
- Влас? - слабо спросила Лидия, немного приоткрыв глаза. Она не удивилась. Выражать какие-либо эмоции ей было трудно. - Я думала, снова следователей принесло.
- Узнал, что вы в больнице, решил навестить. Вот, - фрукты оказались кстати.
Лидия беспомощно сморщилась и пошевелила рукой, поправив капельницу. Голова перевязана, на переносице иссиня-красный синяк. Влас вопросительно смотрел на нее.
- Проклятая ваза, - она потрогала затылок. - Я совсем плохо соображаю после того случая. А все моя дочурка, любимая моя малышка, - устало проскрипел голос женщины. Она не плакала, ее лицо не выражало ровно никаких эмоций. Казалось, переживаний попросту нет. Пустой взгляд, равнодушная гримаса. - А ведь когда-то она была всем смыслом моей жизни.
Влас не смог скрыть недоверия. Версия Лидии звучала правдоподобно, но он чувствовал подвох.
- А что произошло до этого? Вы поссорились? - деликатно спросил он.
Лидия посмотрела на него почти с презрением. Когда тема касалась ее методов воспитания, женщина нередко зверела, ощущая собственную ничтожность. В глубине души она все про себя понимала, но невозможность совладать с гневом злило только больше.
- Будто ты не в курсе, как мы жили, - ровно ответила она. - Знаю, меня лишат родительских прав, я ведь избивала Костика и Киру. Почти каждый день, - она опустила глаза. - Кира ненавидела меня. В тот вечер так и сказала: «Ненавижу, лучше б ты умерла!» Я рассердилась, но все-таки смогла развернуться, чтобы уйти. А потом бах по голове, все поплыло. Очнулась я уже тут.
- Ясно, - Влас мялся. Все звучало складно и реалистично. Неужели Кира на такое способна? Выходило, что да. А потом сбежала на ту злополучную крышу, где встретила рокового незнакомца. Кто он? Может, знакомый Лидии?
- Среди ваших друзей есть мужчина с длинными волосами?
- Вроде нет, - ответила довольно уверенно Лидия. И следом зарыдала. Видимо, удар по голове сделал ее вконец неуравновешенной. - Я знаю, что поступала плохо. Если бы кто мог понять меня! Мое раскаяние... Как мне вымолить прощения у детей? Влас, - почти одержимо прошептала Лидия, - помоги мне, приведи Киру и Костика сюда. Ты моя последняя надежда, прошу!