— К сожалению, Таня покинула клинику, никого не известив. Сотрудница больницы спросила ее насчет страховки около пяти часов, а затем по окончании смены ушла. Судя по записям в медкарте, в пять тридцать Тане принесли обед, а в половине двенадцатого, когда мы туда прибыли, ее уже не было.
— И никто не заходил к ней в палату целых шесть часов?
— Наверняка кто-то заходил, чтобы забрать поднос, — пояснила Элли, — но подумал, что пациентка спит. Она подложила под свое одеяло дополнительные. В любом случае Таня, конечно же, могла добраться до «Роялтона» вовремя. Кэти Бэтл заплатила за номер в шесть тридцать, а тело обнаружили около восьми. Даже если Таня опоздала, убийца Манчини и Меган мог действовать самостоятельно.
Такер покачала головой.
— Давненько мне не попадалась женщина, которая убила не любовника и не ребенка. А вам действительно кажется, что она способна на все это?
— По словам приятеля Меган, парня по имени Кит Гузман, в Таниной жизни был какой-то таинственный мужчина. — Элли и Роган решили пока не рассказывать Такер о том, что связывало Таню и судью Бэндона. — Она говорила, что у нее якобы всегда был человек, который о ней заботился, и это началось с самого первого сексуального партнера. Сказала, что даже ходила по этому поводу к психотерапевту. Возможно, у нее склад характера, вынуждающий подчиняться агрессивной личности.
— Говоришь, был психотерапевт? — переспросил Роган. Элли не упомянула об этом, когда рассказывала ему о результатах визита к Гузману.
— Предположительно. А что, тебе это о чем-то говорит?
Джей Джей пожал плечами.
— Возможно и нет. Тот ее арест в Балтиморе потребовал вмешательства психотерапевта, чтобы дело было закрыто. На одном из листов ее личного дела, которое мне прислали по факсу из прокуратуры, было написано от руки имя какого-то доктора. Я обратил внимание, поскольку здесь у нас по крайней мере такие консультации проводятся отделом пробации, а не самостоятельными врачами.
— Нью-Йорк тоже не исключение, — заметила Такер. — Не всякая территория, пусть даже более крупная, чем Мэйберри,[47] может позволить себе полноценную психологическую службу, которая занималась бы сопровождением мелких правонарушений. Если у нее был врач, готовый за нее поручиться, это наверняка частник.
Элли вывела это предположение на новый уровень.
— Отсюда вопрос: как двадцатилетняя проститутка могла позволить себе услуги частного психотерапевта?
Такер махнула шариковой ручкой в ее сторону.
— Похоже, наш вундеркинд понял нечто важное насчет загадочной Тани Эббот.
Глава 37
14.30
Разглядывая стоявший перед ней холст, Стейси Шектер откинула со лба челку и задержала на языке глоток пино нуар. Вроде бы блики приглушенных тонов на коже казались правильными, но выражение лица женщины по-прежнему было не таким, как надо.
Эта картина была для Стейси в новинку. Последние два года она почти ничего не писала, помимо абстрактных, но умиротворяющих полотен, которые можно было бы продать на улице и получить сотню-другую долларов. Когда-то она надеялась, что к этому времени сможет выставляться в лучших галереях Челси. Однако те немногие картины, которые она продала, ушли к людям, предпочитавшим приятное глазу украшение интерьера, а не истинное искусство.
Стейси не писала ничего реалистического со времен учебы в колледже. Родители отправили непутевую дочку на Западное побережье в надежде, что открытое пространство и свежий воздух вдали от рано созревших нью-йоркских друзей повлияют на нее благотворно. Предполагалось, что колледж в Вашингтоне, хранивший традиции хиппи и находившийся всего в часе езды от дома старшей сестры в Сиэтле, даст выход ее бунтарским манерам и обеспечит простор творчеству. Стейси решила, что удовлетворит все запросы, выбрав своей специализацией искусство, и весьма преуспела, закончив колледж в числе лучших студентов.
Очевидно, родители ожидали, что за четыре года их дочь подвергнется несколько иным трансформациям. Когда она вернулась, так и не получив пригодных для нормальной работы навыков и почти не изменив враждебного отношения к миру, родители отдалились от нее.
Стейси пыталась не преступать рамки закона, и в следующие четыре года получила больше навыков, чем во время учебы в колледже. Несколько раз она устраивалась работать дизайнером, пробовала свои силы в маркетинге, торговле и в конце концов стала официанткой. Но денег всегда не хватало.
Может, она по-прежнему обслуживала бы столики, если бы не тот вечер в танцклубе «Бальный зал Бауэри». Спустя два десятилетия после того, как совсем еще юная Стейси открыла для себя «Смитов» и заявила матери, что отказывается есть мясо, поскольку «это убийство», вместе с подругой Кармен она отправились послушать Моррисси.[48] Выпив три коктейля в ожидании начала представления, Кармен завела пространный разговор о некой знакомой, которая приторговывала телом. Стейси вдруг обнаружила, что защищает незнакомую ей женщину и тот выбор, который она сделала. И даже после того, как Моррисси допел финальную песню «Есть свет, который никогда не гаснет», она еще долго не могла отделаться от размышлений на эту тему.
47
Мэйберри — ставшее нарицательным название выдуманного городка из популярного ситкома «Шоу Энди Гриффита», известного идиллической жизнью, простоватыми нравами и почти полным отсутствием преступности.
48
Стивен Патрик Моррисси (р. 1959) — английский поэт и музыкант, известный под сценическим именем Моррисси. В 1982–1987 гг. — солист влиятельной британской рок-группы «Смиты» («The Smith»). Их песня «Мясо — это убийство» (Meat Is Murder) (1985) из одноименного альбома стала гимном вегетарианцев. После распада группы Моррисси начал сольную карьеру.