- Больше бесконечности, Дэнни...
Он побежал, стуча ботинками по тротуару. Он свернул во двор, бросился на крыльцо и выхватил из кобуры пистолет. Дрожащей рукой потянулся и подергал дверную ручку. Дверь была не заперта.
Джим медленно повернул ручку. Позвав сына по имени, он вошел в дом.
Они ждали в темноте.
Мартин не осознавал, что затаил дыхание, пока Джим не исчез за входной дверью.
Фрэнки снова проверила улицу на наличие движения.
- Что теперь?
- Будем ждать, - сказал он ей. – Ждать и следить за улицей, пока они не выйдут.
Холодный ночной воздух со свистом врывался в дыру в разбитом лобовом стекле. Фрэнки вздрогнула. Джим был прав. В воздухе витало что-то зловонное.
- А сколько лет Дэнни?
- Шесть, - ответил Мартин. - Он был – то есть он и сейчас такой – милым ребенком. Он похож на Джима.
- Вы видели его фотографию?
Он кивнул.
- Как долго вы двое путешествуете вместе?
- С Западной Вирджинии. На Джима напали возле моей церкви. Я спас его, а потом пообещал помочь найти сына.
Фрэнки на мгновение замолчала. Затем она снова заговорила.
- Скажи-ка мне кое-что, проповедник. Ты действительно думаешь, что его сын жив?
Мартин наблюдал за домом.
- Надеюсь, Фрэнки. Я очень сильно на это надеюсь.
- Я тоже. Я думаю, что... – Она замолчала и снова осмотрела улицу и окружающие дворы. Затем осторожно подняла винтовку.
Вонь становилась все сильнее.
- Что там? - спросил Мартин.
- Разве вы не чувствуете их запах? Они идут.
Мартин приоткрыл окно и принюхался, сморщив нос от отвращения.
- Думаю, они знают, что мы где-то здесь. Они охотятся за нами.
- Что нам делать?
- Как я уже сказал, мы ждем. Больше мы ничего не можем сделать. Просто будь готова.
Они снова замолчали, глазея на безмолвные дома вокруг них. Мартин повернулся к дому Дэнни. Его ноги дрожали, он хрустел костлявыми костяшками пальцев в темноте. У него проявлялся артрит, и он сомневался, что в ближайшее время найдет какое-нибудь лекарство от него.
- Перестаньте ерзать.
- Извиняюсь.
В его голове проносились случайные библейские стихи, и Мартин сосредоточился на них, чтобы не думать о том, что происходит в доме.
Блаженны миротворцы... Иисус спаситель... Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную... И в третий день Он восстал из мертвых...
Мартин снова оглянулся на дом, борясь с желанием вылезти из Хамви и побежать к дому. Он подумал об отце и сыне, которые спасли их от каннибалов в Вирджинии. Отец был смертельно ранен, и прежде чем он успел превратиться в зомби, сын выстрелил в него, а затем направил ружье на себя.
Он отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную... И в третий день воскрес из мертвых...
...Его единородный сын... он воскрес из мертвых...
...Его единственный сын... восстал из мертвых...
Мартин замер.
- Фрэнки, я...
Внезапно раздался выстрел, разорвав тишину, за выстрелом последовал крик. Наступила тишина, а затем раздался второй выстрел.
Оба выстрела доносились из дома.
- Фрэнки, это кричал Джим!
- Вы уверены? Мне показалось, это был нечеловеческий крик.
- Это был он! Я в этом уверен.
- Что нам теперь делать?
- Я не знаю. Я не знаю!
Мысли Мартина закружились.
Он застрелил Дэнни, а потом себя! Он вошел в дом, а Дэнни оказался зомби.
Его единородный сын восстал из мертвых!
Фрэнки встряхнула его.
- К черту это дерьмо! Пойдемте, преподобный!
Они выскочили из Хамви с оружием наготове, и ночной ветер донес до них первые крики нежити. Зомби появились в конце улицы и одновременно стали открываться двери домов. Нежить хлынула вперед.
Голос Мартина дрогнул.
- Э-это была ловушка. П-посмотри на них всех...
- Дерьмо.
Фрэнки подняла М-16, прицелилась и сделала три выстрела подряд. Один труп упал, и его место заняли еще пять. Зомби атаковали с ужасающим криком.
Мартин повернулся к Xаммеру, но Фрэнки схватила его за руку.
- Двигай задницей, проповедник!
Они побежали к дому, чтобы посмотреть, что стало с их другом. Когда они приблизились, изнутри донеслось еще больше выстрелов.
Над ними сияла только что взошедшая луна, глядя на зеркальное отражение своего холодного, мертвого "я".
2
В доме было тихо.