Берсенев навалился на стойку.
— Вы, видимо, Ян Коти.
Он подал ладонь, но человек, улыбнувшись, лишь склонил голову. Даже чуть отъехал на кресле на колесиках.
— Чем, извините, обязан?
Берсенев перетерпел приступ головной боли и спросил:
— Вы написали модуль «Золотой квест»?
Мужчина пожал плечами, словно не находил в этом ничего необычного.
— Я.
— А я расследую падение с крыши некого Димы Лиховцева.
— Не вижу взаимосвязи, — сказал Коти.
Берсенев потер висок.
— Взаимосвязь, возможно, самая прямая. Я подозреваю, что по крайней мере один ребенок, но, скорее всего, больше, погибли во время игры в «Золотой квест».
— Угу.
Коти посмотрел на Берсенева, потом вытащил связку ключей и принялся ее изучать. Ключи были самые разные, со странными бородками и даже, кажется, составные.
— Вы слышите меня? — спросил Берсенев.
— Конечно, — Коти на секунду отвлекся от перебора ключей. — Но я-то здесь при чем?
Его серые глаза выразили непонимание.
— При том, — Берсенев скрипнул зубами, — что я вижу в этом умысел. Вы нарочно написали такой модуль.
— Это будет очень сложно доказать, — качнул головой Коти. — Люди умирают всегда и повсеместно, что дети, что старики. Умирают по глупости, по старости, на войне и в мирное время, от болезней, холода, голода, жажды. Некоторые падают с крыш.
— Я знаю.
— Кроме того, какой мне интерес в том, что умирают совершенно незнакомые мне люди? Я вижу в этом один лишь естественный отбор. Преступный же умысел предполагает, насколько я знаю, какую-то моральную или материальную выгоду от планируемого или совершаемого убийства. Я такой не вижу, хоть убейте. Вы уж просветите меня тогда на этот счет.
Берсенев кивнул.
— Сумасшествие.
Коти рассмеялся.
— Я так и думал, что вы объясните это сумасшествием, — смешно перебирая ногами, он подъехал на кресле ближе. — Но мне интересно, разве другой мотивации быть не может, если уж мы с вами так убеждены в некой моей вине?
Боль протекла в черепе Берсенева от виска к затылку. Он на мгновение прикрыл глаза.
— Если в убийствах не было необходимости, значит, они совершены для удовольствия.
— Вы упускаете. Еще — от скуки, по убеждению, по требованиям религии или же по соображениям, которые вам просто-напросто недоступны.
— Это демагогия.
— Понятно, — Коти опустил взгляд к связке ключей, но вдруг вздернул голову. — А хотите откровенно?
— Разумеется.
Коти прищурился, словно пытался разглядеть лицо Берсенева сквозь визор.
— На самом деле, «Золотой квест» — это программа отбора.
— Куда? В космонавты?
— В боги. В почти боги.
— Вчера я видел одного мальчишку, — сказал Берсенев. — Он не казался мне богом. Совсем. Два санитара собрали его мозги в пакетик.
— Кто-то всегда умирает. Это нормально.
Берсенев стукнул кулаком по стойке.
— Это ненормально! Вы!..
— В мире около семи тысяч человек умирает ежедневно, в России — двадцать тысяч ежегодно от автомобильных аварий. В Ираке во время недавнего теракта погибли шестьдесят восемь человек. Это вас волнует меньше, чем один несчастный мальчишка, упавший с крыши?
— Да!
Коти улыбнулся.
— Почему?
— Потому что я могу это прекратить! Потому что я могу против этого бороться!
— Хороший ответ, — сказал Коти, звякнул ключами. — А я борюсь за человечество. За все человечество. За его будущее. Люди же умирают все время.
— Бред! — сказал Берсенев.
— Почему? «Золотой квест» — это программа, которая помогает тому, кто ее использует, выйти за границы этой реальности. Измениться. Изменить свою природу. Там, в конце, дорога из последнего храма всегда ведет наверх, в Город над крышами…
— Я слышал, — сказал Берсенев.
Во рту у него было кисло и сухо.
— Поэтому и приходится размещать этот храм на крыше, чтобы человек, ребенок, как существо с более гибкой психикой, в отличие от взрослого, преодолел…
— Они падают! — взорвался Берсенев и сморщился от приступа боли. Сказал тише: — Они падают, ваши испытуемые. Падают!
— Нет, — твердо сказал Коти. — Не все.
— Какие не все?
— Валера Пыталов, Инна Серебрицкая, Тагир Домбаев. Здесь пока трое.
— И что они, вознеслись?
— Скорее, перешли на другой уровень.
По лицу Берсенева поползла кривая ухмылка.
— И вы думаете, что я вам поверю? Собирайтесь, господин Коти, проедем в следственный отдел. Там все и расскажете.