Добро пожаловать в ад.
Это абсурд, враньё: череп, скелет, коса. «Смерть придет, у неё будут твои глаза». Иосиф Бродский, 1971 год
- Аня, вставай, тебе пора в школу! - Да, мам, - прокричала я сквозь сон, - уже на ногах, мам! Ну, почему каждое гребаное утро нужно куда-нибудь идти?! Либо академия, либо магазин или работа! Я всего лишь подросток, отстань все от меня! Бурча себе под нос ругательства, я выбралась из тёплой постельки и метнулась к шкафу за одеждой. В моей комнате пастельных синих тонов, было очень холодно. А всё потому, что я никогда не могла уснуть без открытого окна. Надев на себя большую синюю майку и мешковатые джинсы, я расчесала волосы и вытащила из шкафа рюкзак. Положила в неё наушники и телефон, после чего накинула джинсовую куртку и закрыла окно. Глянув на настенные часы, я с удивлением отметила, что уложилась за какие-то 6 минут. Я закрыла дверь своей комнаты и спустилась вниз, где меня уже ждала моя мама - худая, высокого роста женщина, со светло-русыми волосами и большими зелёными глазами, такими же, как и у меня. Я очень похожа на маму, только меньше ростом и далеко не такая красивая как она. Однажды проснувшись ранним утром, я, шатаясь от бессонницы по дому, наткнулась на зеркало. Сказать, что меня передёрнуло от собственного отражения, это ничего не сказать. Увидев в зеркале капну растрепанных русых волос и худощавое с большими мешками под глазами лицо, я чуть на месте не померла от страха. Я улыбнулась от воспоминаний и крепко обняла маму. Она засмеялась. - Я так соскучилась по тебе, - прошептала я. - Я тоже малыш, - она улыбнулась и поцеловала меня в макушку. - Как твои успехи в школе? - Всё как обычно, сдала два доклада по истории и один реферат по физкультуре, - ответила я и пригубила немного персикового сока, - ещё немного подтянуть латынь и отличный аттестат у меня в кармане. - Умница, - мама поставила на стол передо мной тарелку с беконом и жареной глазуньей. Мой желудок мгновенно завязался в узел и заурчал. Я поблагодарила её и принялась уплетать столь аппетитный завтрак, а мама тем временем делала кое-какие зарисовки на графическом планшете. В дверь позвонили. - Сиди, ешь, - мама молниеносно отложила планшет и, опередив меня, побежала открывать дверь. Я удивлённо посмотрела ей в след. Наверное вернулся Алек с каким-нибудь новым чертежом. К моему удивлению в кухню зашёл весь измазанный в машинном масле Джим и молча, сделав предостерегающий жест, взял со стола мой сок. Он опустошил стакан. - Эй! - одернула его я. - Прости, я безумно хотел пить, - он поставил стакан в раковину и, взъерошив свои светлые выпачканные в грязи волосы, улыбнулся мне. Я нахмурилась и, покрутив у виска, продолжила свой завтрак. Джим помыл руки и, поставив сковородку на стол, сел рядом со мной. От него сильно пахло бензином и гарью. - Как настроение? - Херово, - бросила я через плечо и встала из-за стола. - Но ты же не доела... - Аппетит пропал, - перебила его я, и поставила тарелку в холодильник. - Энн, я же извинился, - с укором произнёс он. - Ага, - громко ответила я, повесив рюкзак на плечо. Я покинула кухню. Остановившись у зеркала, решила накрасить глаза, но так и застыла, смотря в своё отражение. Под глазами были большие синие мешки, а на горле по-прежнему красовался теперь уже еле заметный тонкий порез. Чёрт, я совсем забыла про то, что произошло вчера. По телу пробежал холодок. Значит это был не сон... Почему шрам так быстро затянулся и мама ничего не заметила? Я вытащила из кармана джинс свой толстый чёрный чокер и надела его на шею. Так и не накрасив глаза, я отложила туш. - Мам, - я резко развернулась и врезалась прямиком в Джима. Он приподнял моё лицо за подбородок и посмотрел на горло. Я стукнула его по руке, - совсем что ли? Мне же больно! - Ты решила закрыть порез чокером? - шёпотом поинтересовался он и от удивления поднял брови. - Скажи мне, какого лешего вчера со мной произошло?! - сквозь стиснутые зубы процедила я. - Ты говорила, что тебя это не интересует, - он шагнул, назад освобождая мне путь на улицу, - и, по-моему, ты сильно опаздываешь на работу. - Хорошо, я сейчас уйду, но не сомневайся, вечером ты не отвертишься! Давай ключи от машины. - Слушаюсь, Кэп! - он отдал мне честь и, подмигнув, ответил, - они в твоём кармане. Я завязала кроссовки и, показав Джиму язык, хлопнула дверью. Как же он иногда меня бесит, я полезла в правый карман куртки, там действительно были ключи. И машина стояла на том же месте, где братец вчера припарковал её. Чёртов гений! Я забралась в наш пикап и закрыла дверь. В машине было душно, пахло бензином. Закинув рюкзак на заднее сиденье, я завела мотор. Мимо проехало несколько машин, я включила музыку и начала отъезжать от тротуара. Проехав несколько кварталов, я остановилась в ожидании, когда переключится сигнал светофора. Несмотря на то, что было около девяти часов утра и довольно солнечно, улицы в нашем небольшом городке снова пустовали. Я включила песню «Gorgon City feat. Vaults - All Four Walls» и сделала звук в наушниках громче. Мне хотелось отключить от повседневной серой реальности, в этом мне всегда помогала музыка. Ну, теперь она, правда, не такая серая, как была раньше, благодаря Джиму. Вообще самокопание и проворачивание эпизодов собственной жизни я не очень любила. Неприязнь к этому у меня появилась автоматически после смерти отца. Светофор переключился, и снова нажала на газ. Откуда ни возьмись прямо перед пикапом Алека появилась старушка. Я резко нажала на тормоза, но было поздно. Машина затормозила, ударившись об её вялое худющее тело. - Вот дерьмо! Ну, всё, мне хана. Я отстегнулась и пулей вылетела из салона. Вся в розовом, бабуля лежала ничком без чувств, но крови не было. Дерьмо. Ну, как я могла так вляпаться. Всё можно распрощаться с правами. Я наклонилась к ней и дотронулась до руки, чтобы нащупать пульс. Женщина на моё удивление приоткрыла небольшие мутного серого цвета глаза, и что-то пробормотала. - Чёрт не успел, - к ней подлетел мужчина в деловом костюме и, приподняв голову бабушки, помог ей встать, - и куда ты так торопилась. Я же говорил тебе, не беги под колёса, - он улыбнулся. Я мельком оглядела её предполагаемого внука. С виду мужчине было лет за тридцать. Тёмно-синего цвета костюм с золотыми запонками на нём сидел просто идеально. Чёрные волосы аккуратно уложены назад, галстук белый. Наверное, он какой-нибудь предприниматель. Вот чёрт! Дело дрянь. - Да я даже ничего и не почувствовала, - проворчала старушка поправляя свою шляпку, - не в первый раз. К тому же я уже давно не чувствую боли. - Простите, я, - я быстро затараторила, приняв её слава на свой счёт. Чем быстрее я извин