Кроме этого у Сашки появилась новая проблема, родившаяся из совсем невинного желания сделать подарки Шухур и Гужир. Он еще не все знал о правилах жизни племени, ему никогда не приходило в голову, что любой, даже самый скромный подарок девушке племени, означал для неё, что вы считаете её своей избранницей. Первая тревожная мысль мелькнула у него, когда он вечером перед отъездом вручил браслетик Гужир. Та удивленно посмотрела на него и вдруг густо покраснела, потом повела себя еще непонятнее - взяла подарок и буркнув благодарность, выбежала из комнаты. Всю обратную дорогу она кидала на него многозначительные взгляды, а во время ночевки опять пришла к нему. Секс в этот раз был особенно бурным. Уходя, Гужир, долго прощалась и называла его своим. После первой их ночи, она ушла, не сказав даже слова, поэтому такое поведение в этот раз еще больше насторожило Саньку.
Приехав в деревню, он совершил еще одну такую же ошибку - подарил второй браслет Шухур. Тут произошло почти тоже самое, что и при вручении подарка Гужир, единственное отличие было в том, что Шухур хоть и смутилась, но не убежала, а сразу одела безделушку на руку и кинула на Сашку такой ласковый взгляд, что ему стало нехорошо. Когда сели обедать, Шухур не позволила Саньке самому наложить себе отварного мяса, едва он пытался протянуть руку к какой-нибудь снеди, как девушка тут же подставляла блюдо к нему. Даже Шерг заметил такое поведение сестры и сначала удивленно поглядывал на нее, но потом, привык и перестал обращать внимание. Он был настоящим азальским мужчиной, воином и охотником, а быт и чувства считал уделом женщин. Подарок он принял на ходу и, как показалось Сашке, тут же забыл о нем. Каким-то образом сам Шерг избежал сетей, что забрасывали на него девушки племени.
Санька был уже не рад, что подарил эти браслеты. 'Взял бы один Маузер, от него никаких проблем, одна польза'. Это, действительно, было так - пистолет оказался заряжен, в конце концов Сашка разобрался с хитрой механикой немецкого оружия и проверил его состояние. В несъемном магазине оказалось девять патронов, судя по тому, что пружина еще сжималась, должен был быть еще один, десятый. Куда и где он был истрачен, можно было только гадать, так же, как и о том, откуда оружие появилось в этом пустынном мире.
То, что все миры как-то соединены друг с другом, теперь уже сомнений не вызывало. Почему он, прожив на свете уже больше двух десятков лет, даже не догадывался о существовании рядом такой реальности, которая была фантастичней любой сказки - на это у него ответа не было. Он много раз задумывался о том, что раз есть параллельные миры, значит должны быть и люди, которые об этом знают. Огромное количество людей и предметов из привычного земного мира, находящиеся в Городе и здесь в пустыне, ясно говорили об этом. Однако, все это так и оставалось предположением. Надо было изучать этот мир дальше, чтобы найти выход к Земле, к своей настоящей привычной реальности. И загадочные мертвые города, были пока главной надеждой Сашки.
Надо было каким-то образом обязательно побывать там и Санька начал уговаривать соплеменников сопроводить его в один из городов. Однако, все отнекивались, не вдаваясь в объяснение причин. И помогло ему как то, что две девушки племени, почему-то стали считать его своим женихом. После приезда в деревню, Санька, хоть и не сразу, но понял, что он рассорил двух подруг. Гужир перестала появляться в их шатре, а на вечерних посиделках она и Шахур, демонстративно расходились по разным группкам. Зато и та и другая оказывали ему знаки внимания: Шахур теперь всегда старалась отдать ему лучший кусок и стала брать его вещи, чтобы постирать; у Гужир таких возможностей не было и она наверстывала это на вечерних посиделках - держала для него место на циновке и сама наливала хмельную брагу в металлический стаканчик.
Однако о чувствах напрямую девушки никогда не говорили, в племени это было не принято. Однажды вечером, Сашка сидя рядом с Гужир, отхлебывая из стаканчика кислое пойло, вновь завел разговор о путешествии к заброшенному городу. Раньше девушка всегда старалась уйти от этой темы - она и сейчас постаралась перевести разговор на другое - но вмешалась Шухур, словно случайно крутившаяся рядом.
- Я могу отвести тебя к городу.
Гужир вскинула на бывшую подругу злые глаза и тоже вдруг заявила:
- Я отведу!
Так случайно у Саньки появилась возможность побывать там, где он ожидал найти какие-то ответы на свои вопросы, и появился даже выбор с кем идти в пустыню.
Это было тоже не легко, ему не хотелось обижать ни ту, ни другую. Немного помучившись он выбрал все-таки Шухур, она хоть и была в ранге воинов-охотников статусом ниже, чем Гужир, но Сашка знал её лучше и считал себя её должником.
Поэтому, следующим вечером, как только солнце спряталось и дневная жара начала спадать, они выехали из лагеря. Однако не успели их шагунги по-настоящему разогнаться, как сзади показался всадник. Шахур остановилась, вгляделась в наездника и лицо её скривилось.
- Гужир, - коротко прокомментировала она.
Девушка вскоре настигла их, притормозила разогнавшегося дракона и как ни в чем ни бывало, поехала рядом. Санька в этот раз был только рад, бесившему его раньше, немногословию кочевников. Сделав вид, что ничего не случилось, он тоже молчал, и лишь улыбался, переводя взгляд с одной девушки на другую.
Путешествие получилось весьма своеобразным, девушки, хотя и делали вид, что не замечают друг друга, на самом деле ревниво следили одна за другой. Стоило только одной предложить Саньке флягу с водой, как другая уже протягивала свою. Но на подъезде к городу все изменилось - девушки забыли о своем соперничестве и постоянно обговаривали, как лучше действовать в развалинах. Словно, забыв о своем желании понравиться, они теперь покрикивали на Сашку, снова считая его неразумным младенцем, случайно попавшем в пустыню. По их разговорам выходило, что путешествие в мертвый город, дело опасное. Недаром, никто не хотел идти с ним.
Слушая непонятные фразы про стражей города, Санька не выдержал и остановил девушек. Он спрыгнул с 'коня' и решительно сообщил подругам, удивленно глядевшим на него.
- Все, дальше не поедем, пока вы не расскажите мне, что происходит в этих развалинах.
Девушки тоже спешились, но сначала мялись, не начиная рассказывать. Наконец, Гужир пробормотала:
- Об этом нельзя говорить, это табу. Если начать говорить про духов, то можно вызвать их.
'Час от часу не легче, - подумал Сашка. - Теперь еще и потусторонние силы'
- Рассказывайте! - приказал он и постучал по винтовке, висевшей в кобуре у седла Змея Горыныча. - Мое оружие действует и против духов.
Он не верил в мистическое происхождение каких-то стражей города. После того как он попал в Город он насмотрелся на такие необыкновенные вещи, что хватило бы на десять мистических триллеров, но ни в одном случае, там даже не пахло потусторонним, все было до ужаса реально. Так что, говоря о том, что лазерная винтовка действует и против духов, он нисколько ни кривил душой, предполагая, что в действительности стражи-духи вполне материальны. А в свою винтовку он теперь верил безгранично, даже считал, что будь она у него в Городе, он бы мог посоперничать и с Ангелом, и с Охотником.
Девушки переглянулись и Гужир, наконец, заговорила.
- Мертвый город - это плохое место и зря ты рвешься туда. Мы даже не называем его никак, чтобы не призвать духов оттуда.
Она не обратила внимания на саркастическую улыбку, появившуюся на лице Сашки и, вполне серьезно, продолжила:
- В развалинах полно всяких вещей, но они не принадлежат людям, ни азалы, ни горожане из Оазиса, никогда не смогли бы сделать такое - все это сделали колдуны из-за моря. Хотя город давно мертв и почти засыпан песком, стражи его не дремлют, поэтому умереть там очень легко.
- Ты расскажи мне конкретно, что это за стражи и как они могут нам помешать?
Гужир взглянула на Шухур, словно спрашивая у неё разрешения, та в ответ кивнула и девушка заговорила: