***
- Приступим, - властно скомандовала миссис Дамески. - Действие первое, картина вторая, - улыбнулся Фаддей Корнелиевич Офелии. – Одна из моих любимых партий. Преподавательница согласно закивала. Когда полились первые звуки, из головы исчезли все мысли. Лишь ощущения – трепет, любовь, наслаждение продолжали пульсировать внутри. Вот Айван подал мне ладонь, а приняв его, я почувствовала разряд электричества. Как в тот день, когда у нас было свидание в Доме Муз, и Айван впервые взял меня за руку, как девушку, не как партнёршу. Тогда меня поразила легкость, уверенность и естественность этого жеста. Сейчас ощущения повторялись. Будто наши прикосновения были самым естественным и прекрасным, что есть в этом мире. Глядя в любимые глаза, я не замечала ни шагов, ни поворотов. А когда крепкие руки привычно легли на бёдра, чтобы поднять меня в ту самую поддержку, которая так долго у нас не получалась, я вспомнила вечер, когда я уснула в машине Айвана. «Так вот как так вот как выглядит мир с высоты твоего роста!» - зазвучали слова в голове. Я чуть не повторила их вслух, но вовремя прикусила губу, лишь приподняв уголок рта, нежась в воспоминании. Мягко опустив меня, Айван надёжно перехватил мою руку и заглянул в глаза сверху вниз. «Так мне больше нравится» - снова вспомнила я. Судя по гуляющим в его взгляде чёртикам, партнёр думал о том же самом. Великая, древняя, прекрасная музыка и сила этого мужчины рядом пьянили. Мне остро захотелось его поцеловать. Как раз в тот момент, когда наступило решающее вращение. Перед тем, как расцепить наши руки, Айван коротко мне кивнул. Подбадривающий жест призвал сосредоточиться. День за днём я училась вращаться без падений. То самое движение, из-за которого Хелена меня выставила с занятий. То самое, из-за которого мы с Айваном заключили сделку. То самое, из-за которого я сейчас стояла здесь. Начало и конец, как иронично. «Не забывай о руках», - голос любимого раздался в голове, словно он прямо сейчас говорил со мной с помощью телепатии. Оставалось повиноваться. Коротко вздохнув, я оттолкнулась от пола. Один поворот… два, три…четыре, пять…шесть… На седьмом я вышла в уверенное плие по четвёртой позиции и сделала элегантный жест руками. Музыка стихла. Отсчитав несколько секунд, я осмелилась выйти из финальной позы и взглянуть на Айвана. Его взгляд выражал невероятную гордость. В ответ меня затопило такой детской радостью, что захотелось подпрыгнуть на месте. Пришлось приложить немало усилий, чтобы не сделать этого перед всей комиссией. Мы поклонились и медленно прошли со сцены. Я даже не пыталась оценить реакцию педагогов, зная, что мы сделали всё, что могли. Скрывшись от глаз миссис Дамески, Фаддея Корнелиевича и Офелии Морган, я дала волю чувствам и обняла Айвана со всей силы. Он весело засмеялся и закружил меня. Не сдержавшись, я залилась радостным смехом в ответ. - У нас получилось! – не веря, хихикнула я, когда парень опустил меня обратно на землю. - Я в тебе не сомневался, - заправляя мою выбившуюся прядь, сказал Айван. - И я в тебе, - повторила я. – Но это было так… так! Понимаешь…? - Словно мы были вдвоём. Только вдвоём. Короткая фраза, как острая стрела, попала точно в цель. Именно это я и имела в виду. - Да, - кивнула я. Айван не спешил расцеплять объятия, чему я была несказанно рада. - Спасибо, - тихое слово повисло между нами. Но взгляд говорил куда больше. «За то, что поверила в меня». «За то, что не испугалась». «За то, что вышла со мной на сцену». «За то, что я больше не один». Я приподнялась на цыпочках, потянувшись губами к его губам. - Солмей, ты как всегда на высоте, - внезапно раздался за спиной голос. Айван резко вскинул голову, на лице отразились гневные нотки. Я резко коснулась его плеча, останавливая вертевшуюся на его языке колкость. Парень замер. Обернувшись, я окинула говорившего холодным взглядом. - Спасибо, Никита. Я надеялась, что после этого он уйдёт. Но Золотов продолжал развязно стоять, облизывая меня любопытным взглядом. Когда-то я на него повелась. Когда была молодой, глупой, заглядывающейся на авторитеты. Казалось, это было в совсем другой жизни. Меня наполнил внезапный гнев. Редкое для меня чувство. Но сам факт, что Никита продолжал смотреть на меня как на принадлежащую ему вещь, выводил меня из себя. - Извини, не могу сказать тебе того же. Ну понимаешь, была сосредоточена на себе и всё такое. Мне очень хотелось сказать «на своём партнёре», показать, что я больше не его «милая». Но памятуя о старой вражде этих двоих, мне не хотелось, чтобы внутренние шакалы Золотова переключились на Айвана. - Понимаю, - тихо проговорил Никита, переводя взгляд между нашими с Айваном лицами и его ладонями, покоившимися на моей талии. От дальнейших реплик Никиту отвлёк голос миссис Дамески. Всех призывали вновь собраться на сцене. Мы с Айваном обождали, позволив Золотову скрыться с наших глаз, и лишь потом двинулись следом. - Как же он… - начал парень, но я оборвала его взмахом руки. - Не обращай внимания. Сегодня слишком хороший день, чтобы позволить ему испортить нам настроение. Айван удивлённо взглянул на меня. - Хороший? Ты ведь еще не знаешь, прошли ли мы. Я покачала головой. - Мне всё равно. Вот сейчас стою и понимаю, что это не важно. После того, как мы танцевали… Это кажется мелочью. - Знаешь, - вновь соединяя наши ладони, признался Айван. – Я чувствую тоже самое. Это была такая яркая перемена в сравнении с тем, какие эмоции переполняли парня до нашего выступления, что внутри меня вновь наполнили покой и умиротворение. Продолжая подпитывать друг друга этими светлыми чувствами, мы рука об руку вновь шагнули в свет софитов, чтобы услышать наш приговор.