Возвращаюсь к нашей компании. На Домберге мы разбегались по разным клиникам и лабораториям, занимались в библиотеке, так как русских учебников у нас не было, ходили в анатомический театр «анатомикум», где упражнялись в оперативной хирургии, — когда-то великий хирург Пирогов учился в Юрьеве и, став здесь преподавателем, составил свой знаменитый атлас[332], который сделался необходимым руководством для многих поколений русских врачей. В перерывах между занятиями мы забегали у подножия Домберга в кондитерскую Вернера выпить кофе с булочкой, хрустящей и сладкой, которую так вкусно пекли там. Этот обычай заходить в течение дня в кондитерскую Вернера стал привычкой юрьевской интеллигенции и пережил название города, и фамилию владельца, и все режимы, сменившиеся здесь. В нынешнем университете Тарту напротив белоколонного портика главного здания университета в том же узком и тесном и похожем на чулок помещении находится знаменитый тартуский «Кохвик» (что по-эстонски значит «кафе»). Сюда приходят и солидные профессора, седовласые и полнеющие, и поджарые доценты, сюда забегают студенты и студентки в макинтошах и модных платьях, чтобы выпить «кофе-муст» (черный) или «коорель» (со сливками) и съесть булочку, как мы это делали почти полвека назад.
Война, казалось, обошла мирный университетский городок. В Юрьев даже не посылали раненых — может быть, потому, что не были уверены, не придется ли эвакуировать госпиталь да и сам университет вглубь России. Так оно позднее и произошло: Юрьевский университет перевели в Саратов, единственный из крупных центров страны, до этого не имевший университета. За несколько месяцев до этого Варшавский университет был переведен в Харьков, а среди студентов-юрьевцев поговаривали о том, что кое-кто из университетского начальства уже был командирован в приволжский город.
Из оккупированной немцами Польши приходили странные слухи о том, что немцы необычайно внимательны к местному гражданскому населению, и хотя ввели свою немецкую валюту, но платят аккуратно за все, что покупают. Мы, французские студенты, не верили этим бредням, зная, как немецкая военщина расправляется с оккупированными Эльзасом и Лотарингией, как обирают все запасы Севера Франции, отсылая их целыми эшелонами в свой фатерлянд. Когда я была еще в Париже, там говорили о том, что у немцев истощаются запасы продовольствия, что они прибегают к «эрзацам» (суррогатам), мобилизовали стариков и призывают в армию школьников старших классов. Я вспоминала песенку, которую слышала от раненых французских солдат в поезде, увозившем меня в Марсель:
Юрьев всегда привлекал наиболее независимую студенческую молодежь. Слух о юрьевской студенческой вольнице распространялся по всей России. В Юрьеве учились и считанные представители «инородцев» — грузин, тюрков, армян. В их числе был и прославленный просветитель армянского народа Хачатур Абовян (на Кавказе в то время не было ни одного высшего учебного заведения).
Во время студенческих беспорядков 1905–1906 годов некоторых из юрьевских студентов-«кавказцев» выслали в северные губернии России, других взяли в армию. В числе студентов-«заграничников» было также несколько армян, которые держались особняком, очень болезненно переживая вести о нападении турок на Армению, об армянской резне, сопровождающей путь турецкой армии[334]. Они думали лишь о том, как бы скорее разделаться с экзаменами и добиться назначения в армию к себе на родину. Остальная молодежь тоже знала, что ей предстоит работа в армии и тщательно готовилась, стараясь овладеть всеми необходимыми знаниями для самостоятельной работы: мужчинам предстояло попасть военврачами в полки, женщинам — в тыловые госпиталь или фронтовые «летучки» Красного Креста или Земского союза. Эти «гражданские учреждения» широко раскинули деятельность на фронтах и в тылу — Красный Крест был старейший из них, и попасть туда было трудно. «Союз земств и городов»[335] возник во время войны и широко распахнул двери для молодых врачей. Несколько человек, приехавших на сессию в Юрьев, уже работали на фронте в Земском союзе в качестве «зауряд-врачей» и были откомандированы сюда на время экзаменов, чтобы получить русские дипломы. Среди них была группа студентов-поляков, тоже державшихся особняком, своей компанией.
332
См.: Анатомические изображения наружного вида и положения органов, заключающихся в трех главных полостях человеческого тела, назначенные преимущественно для судебных врачей с полным объяснением Н. Пирогова. СПб., 1846.
333
В очерке «Из Парижа в Петроград» (примерно 1915–1916 гг.) Полонская цитировала другие строки этой песенки: «Вильгельм, Вильгельм, если он не перестанет, / У него пруссаков совсем не станет. / Перестань, Вильгельм, перестань, Вильгельм, / Твоих пруссаков не осталось совсем».
334
Речь идет об армянах, живших в 1915 г. на территории Османской империи. Когда французские и английские войска предпринимали наступательные операции в Турции, там весной 1915 г. было принято решение о депортации 1,8 миллионов армян в Сирию и Месопотамию; в процессе «депортации» значительная часть армян была уничтожена.
335
Всероссийский Земский союз был создан в июле 1914 г. для помощи правительству в организации снабжения российской армии. 10 июля 1915 г. для той же цели был создан объединенный комитет Земского и Городского союзов (Земгор). который ведал мобилизацией мелкой и кустарной промышленности (упразднен в январе 1918 г.).