С написанием иероглифов у Юрия особых трудностей не возникало, пригодились навыки, приобретенные на занятиях в изостудии. Тем не менее он упорно работал над их написанием, прекрасно осознавая: китайцев объединяют иероглифы и образное мышление. Когда житель Поднебесной не понимает собеседника, он обязательно попросит: «Цин се ба» («Напиши, пожалуйста»).
Лидером в освоении китайского в их группе был капитан Павел Дорошенко. Он окончил Военный институт иностранных языков, потом несколько лет прослужил в аппарате военного атташе СССР в Северной Корее, получил хорошую языковую практику в качестве переводчика.
Впрочем, Тетяков не собирался сдаваться. Он вскоре догнал лидера, и у них обоих была стабильная отличная оценка по языку до конца обучения.
Любил Юрий лекции по международным отношениям и военно-дипломатической практике. Много познавательного и полезного узнал на этих занятиях. Знания, полученные по предмету, крепко помогут ему в будущем, когда Тетяков будет проходить службу в отделе внешних сношений Группы советских войск в Германии. Хотя именно по международным отношениям Юрий получит свою единственную оценку «хорошо» на экзаменах за три года обучения. А поставит ее преподаватель капитан l-го ранга Гречко. Ходили слухи, якобы он был племянником Маршала Советского Союза А.А. Гречко. Так вот он попросит дословно, в переводе на русский язык, повторить фразу, которую произнес премьер-министр Великобритании Чемберлен, после возвращения из Мюнхена в сентябре 1938 года. Тетяков ответить на этот вопрос не смог. С тех пор фразу «Я привез вам мир!» он запомнил на всю оставшуюся жизнь.
Капитан l-го ранга Гречко, несомненно, был смелым человеком. Как-то он преподал будущим военным дипломатам предметный урок. Во время одной из лекций неожиданно заметил: «Знаете, в нашу уважаемую академию не приняли бы ни Маркса, ни Энгельса, ни Ленина: первого из-за национальности, второго — из-за принадлежности к торговому сословию, а Ленина — из-за того, что у них с Надеждой Константиновной не было детей. А вот Гольдберга Сергея Ефимовича приняли. Национальность — понятная, отец — начальник Главного управления торговли министерства обороны СССР, детей нет. Но его тетя Виктория Петровна Брежнева. Мотайте себе на ус».
Академические дни во многом были похожи друг на друга. 6 часов занятий. Из них 4 часа — язык. Обед, самоподготовка. В другой день — занятия по оперативной подготовке: изучение города, подбор проверочных маршрутов, тайников, мест встречи.
Такое внимание к оперативной подготовке вполне объяснимо. Ведь она есть основа основ всей зарубежной работы офицера-разведчика. Была теория — как находить объекты для изучения, где знакомиться с будущими агентами, каким образом устанавливать контакты, разрабатывать, проверять их, руководить ими, поддерживать связь и многое-многое другое.
Наряду с теорией шла практика: занятие по выявлению наружного наблюдения. На первом курсе основные силы и свободное время были затрачены на «изучение особенностей оперативной обстановки в пункте нахождения разведывательной резидентуры». Так дословно звучала тема практического занятия.
Каждому из слушателей в качестве такого пункта назначался один из четырех секторов города Москвы. Тетякову достался северо-западный сектор от Кремля до МКАД. В процессе работы предстояло подобрать несколько маршрутов, позволяющих выявить возможное наружное наблюдение, а при необходимости и оторваться от него. На этих маршрутах следовало определить места для тайниковых операций, проведения мгновенных встреч, сеансов связи с «агентами» с использованием средств ближней агентурной связи. Подготовленные описания представлялись на проверку руководителю группы.
Интересными и познавательными были практические занятия по выявлению наружного наблюдения на неподготовленных маршрутах движения. Руководитель группы объявлял слушателю исходную и конечную точки маршрута. В его задании указывалось также время прибытия на исходную точку, опознавательный признак для бригады наружного наблюдения и время начала движения.
За противника играли слушатели-контрразведчики Высшей школы КГБ. Конечная точка маршрутов разведчиков им не сообщалась. По результатам практических занятий участники занятий с обеих сторон писали подробные отчеты и предоставляли их своим непосредственным руководителям. Срок подготовки был ограничен двумя сутками. После этого вторые экземпляры наших отчетов передавались в Высшую школу КГБ, отчеты слушателей школы — в академию. Затем руководитель группы проводил разбор занятий, подкрепляя его выдержками из отчетов с обеих сторон. Копии отчетов, как и результаты различных оперативно-психологических тестов, которые будущие военные дипломаты проходили каждые полгода, подшивались в их спецдела.