- Нам нет, но боюсь, ты не найдешь здесь ни французского шампанского, ни даже коньяка, которые ты пьешь. Только водка, Тая, только хардкор. Уж прости.
- Ну, один раз в жизни могу и водку выпить. На то он и север. Но пойло, что они там сами варят, я точно пить не буду. Как думаешь, что еще мы можем привезти, чтобы порадовать метеорологов? Там есть женщины? Если есть, думаю, в определенные дни месяца они могут убить за плитку шоколада.
Джей хохотнул.
- Тебе лучше знать. Вообще, они ведь других людей почти не видят, поэтому лучшее, как мне кажется, что мы можем привезти, это себя.
Таисия улыбнулась.
- Ну с этим как раз несложно.
Глава 4. Федор
- Прием, прием! Амдерма? Это Белый Нос… - повторил Радов, но и так было ясно - рация мертва.
Радов откинулся на стуле и сказал, как можно более спокойней:
- Трогал что-нибудь, Паша?
Радов как раз сдал «срок», вернувшись с метеоплощадки, вбил данные и отправил по телетайпу сводку, и оставил Пашу на связи, пока сам отправился завтракать. Паша ворвался на кухню, как только Радов взялся за ложку. Остывший после «срока» завтрак пришлось буквально проглотить. Овсянка и теперь стояла в желудке комом.
Паша качнул головой.
- Ну вы ушли, и как раз вызов пошел, и я ответил… Просто, вы же знаете, Федор Михайлович, я правой рукой двигать не могу, - Паша для наглядности еще раз продемонстрировал гипс. - И я попытался ответить левой рукой… И, видимо…
- Видимо, не туда нажал, - закончил за него Радов. - Хоть успел услышать, что хотела Амдерма?
- Успели передать, чтоб вертолет встречали.
Вот ведь! Такую оказию пропустили. Если бы связь была, могли бы посылку заказать. А так…
- Туристы? - уже без особой радости спросил Радов.
Паша развел руками, мол, это услышать не успел. Ну как руками - рукой. Одна-то оставалась недвижимой в шине на груди.
- Вы почините? - с надеждой в голосе спросил Паша.
- Посмотрим.
Ломал рацию Паша не в первый раз, но в который раз Радов обходился сам, хотя мог сгонять на лодке до Амдермы за механиком.
Дел на сегодня у Радова итак было выше крыши, но они хоть от других мыслей отвлекали. За что он и любил работу на станции, так это за то, что минуты отдыха были очень редкими, а руки вечно заняты. Прибить, починить, проверить. Сверить, записать, измерить. Даже не будучи на смене, Радов все равно должен был наблюдать за сменой ветра, погоды или облаков и немедленно сообщать о любых изменениях. Это только казалось, что работа метеоролога - не бей лежачего, на самом деле, бдительность нельзя было терять ни на минуту. Особенно, если учесть, что погода в мае была также непостоянна, как настроение беременной женщины.
Рацию Радов все-таки настроил, и в этот час Муфаса не отходил ни на шаг от хозяина. Самозабвенно грыз бревно, размером с руку Федора, методично превращая древесину в опилки.
Занятый делом, Федор мыслями снова и снова возвращался к… женщинам. Только не к тем. Он думал о том, что скоро у дворовой нанайской лайки Дуси начнется течка, и тогда у Муфасы опять сорвет башню. Ни одна веревка не держала упрямого, как барана, и тяжелого, как племенной бык, мастифа. И то, как пес целенаправленно уничтожал древесину, красноречиво доказывало, что участь любой веревки предрешена.
Непородистая Дуська досталась Радову вместе со станцией и была уже бабушкой по собачьим меркам, но в пылу страсти еще давала жару. Ветврач из Амдермы сказал, что операцию по стерилизации Дуся уже скорей всего не переживет и предложил просто пресекать контакты между собаками в период течки.
Легко сказать, сложнее сделать.
На пути к желанной женщине семидесятикилограммовый мастиф превращался в твердолобый таран. Отпустить его творить бесстыдства Радов не мог и не потому, что завидовал. Куда прикажите девать раз за разом многочисленный приплод Дуси, если не сдерживать Муфасу? Топить? Жрать как китайцы? Такая свора безродных щенят на острове привлечет внимание медведей, которые только рады задрать какую-нибудь собаку.
Как Дуся все это время выживала в будке снаружи, Радов не знал. Надеялся в глубине души, что однажды судьба сама распорядится собачьей жизнью, но взяться за ружье, чтобы раз и навсегда избавиться от лишней головной боли, не мог.
Муфасу на Вайгач Радов привез с собой еще щенком пять лет назад, но уже тогда было видно, что кобель из него вырастет знатным. Муфаса не подвел и ожидания хозяина оправдал: вырос в гривастого теленка, который, как беспокойное привидение, топал вечерам по коридору, пока укладывался спать.
Когда рация снова «заговорила», Радов связался с Амдермой и узнал, что они благополучно пропустили свой шанс пополнить запасы курева. Вертолет уже был в пути.