Мэрч подошел к проигрывателю, поднял пластинку, и тут зазвонил телефон.
— Черт, — сказал он.
— Плюнь на него, — сказала мать. — Давай вторую сторону.
— О'кэй.
Мэрч поставил другую сторону, и звонок телефона был похоронен во внезапном реве двадцати одновременно заводимых автомобильных двигателей.
Но позвонивший не собирался сдаваться. Сквозь временные музыкальные затишья звонок все еще прорывался, и это раздражало. Гонщик, входящий в поворот на скорости сто двадцать миль в час, не должен отвечать на телефонный звонок.
В конце концов Мэрч с отвращением покачал головой и поднял трубку.
— Кто это? — пытался он перекричать шум от пластинки.
Отдаленный голос спросил:
— Стэн Мэрч?
— У телефона!
Голос произнес что-то еще.
— Что-что?!
Голос прокричал вдалеке:
— Это Дортмундер!
— О-о, да! Как дела?
— Нормально! Где вы живете, посреди автодрома?
— Подождите секундочку, — прокричал Мэрч, положил трубку и пошел снимать пластинку. — Я прокручу ее через минуту, — сказал он матери. — Там один мой знакомый, может, насчет работы.
— Я знала, что-нибудь подвернется, — обрадовалась мать. — В каждом облачке спрятан дождичек.
Мэрч вернулся к телефону.
— Алло, Дортмундер?
— Вот теперь много лучше, — сказал Дортмундер. — Что ты сделал, закрыл окно?
— Нет, это была пластинка. Я ее выключил.
Наступила долгая тишина.
Мэрч сказал:
— Дортмундер?
— Я здесь, — сказал Дортмундер, но звучал он несколько глуше, чем раньше. Потом, снова громче, он сказал: — Я интересуюсь, можно ли рассчитывать на тебя в качестве водителя?
— Да, конечно.
— Встретимся сегодня в «О. Дж. Бар и Гриль» на Амстердам Авеню, — сказал Дортмундер.
— Отлично. Время?
— Десять часов.
— Я там буду. До встречи, Дортмундер.
Мэрч повесил трубку и сказал матери:
— Ну вот, похоже, скоро нам обломятся кое-какие денежки.
— Это здорово, — сказала мать. — Поставь пластинку.
— Сию минуту.
Мэрч подошел к проигрывателю и поставил вторую сторону сначала.
7
— Ту-ту, — сказал Роджер Чефвик.
Три его поезда одновременно проносились по его выполненной в масштабе железной дороге. Контакты замыкались, электрические сигналы подавались, происходила масса всяких вещей. Стрелочники выскакивали из своих домиков и махали флажками. Специальные вагоны останавливались в нужных местах и наполнялись зерном, чтобы потом остановиться совсем в других местах и разгрузить его. Мешки с почтой подхватывались на ходу в почтовые вагоны. Звенели звонки на переездах, опускались шлагбаумы. Вагоны сцеплялись и расцеплялись. Чего только не происходило.
— Ту-ту, — радостно пропел Роджер Чефвик.
Чефвик, маленький и тощий пожилой человек, сидел на высоком стуле у главного пульта управления, его опытные руки легко передвигались по множеству кнопок и специальных переключателей. Крепкая платформа из клееной фанеры, шириной четыре фута и высотой по пояс, окружала три стены подвала, так что Чефвик посреди нее был как человек в циркораме. Игрушечные дома, игрушечные деревья, даже игрушечные горы придавали полную достоверность его модели. Его поезда проносились по мостам, проскакивали сквозь тоннели, минуя многоколейные хитросплетения рельсов.
— Ту-ту!
— Роджер, — позвала его жена.
Чефвик обернулся и увидел, что Мод стоит на лестнице, ведущей в подвал. Незаметная, хлопотливая, приятная женщина, Мод была его идеальным товарищем, и он знал, как ему с ней повезло.
— Да, дорогая.
— К телефону.
— Вот досада, — вздохнул Чефвик. — Один момент…
— Я скажу им, — сказала она и стала подниматься по лестнице.
Чефвик вновь повернулся к своему пульту. Поезд номер один находился вблизи Сортировочной Чефвика, поэтому Чефвик перевел его с пути, ведущего к станции назначения Сентер-Сити, и послал вместо этого через тоннель в горах Мод на сортировочную. Поскольку поезд номер два как раз подходил к станции Роджервилль, он просто загнал его на запасной путь, чтобы оставить главный свободным. Нужно было еще что-то предпринять с поездом номер три, который в данный момент проходил по Туманному перевалу. Это потребовало достаточно хитрого планирования, но в конце концов Чефвик вывел его из Южных Гор и поставил на боковую ветку, идущую к старой Приморской горнорудной корпорации. Затем, довольный своей работой, он отключил питание и пошел наверх.
Их кухня, маленькая, белая и теплая, была наполнена ароматом стряпни. Мод стояла у мойки и мыла посуду. Чефвик сказал: