Я отдал ему пистолет. Он небрежно взглянул на него и сунул в боковой карман. В глазах у него что-то мелькнуло, и губы растянулись в кривую усмешку.
Я нагнулся, стал собирать шахматы и складывать их в коробку. Поставил коробку на камин, выпрямил ножку столика, немного еще повозился. Все это время Коперник наблюдал за мной. Я ждал, додумается ли он до чего-нибудь. Наконец его прорвало.
- Этот парень ходит с двадцать вторым калибром,- сказал он.- Вроде бы ему другого и не нужно. Значит, он в своем деле мастак. Он стучится к тебе в дверь, сует пушку тебе в брюхо, вталкивает тебя в комнату, говорит, что пришел, чтобы навсегда заткнуть тебе рот,- и все же ты его одолеваешь. Безоружный. В одиночку. Ты, парень, видать, и сам мастак.
- Слушай,- сказал я и взглянул на пол. Подобрал еще одну шахматную фигурку и стал вертеть ее в пальцах.- я решал шахматную задачу. Пытался забыть все, что случилось.
- Что-то ты затаил, приятель,- вкрадчиво произнес Коперник.- Ты ведь не станешь врать старому фараону, а, парень?
- Первоклассное задержание - я же тебе его дарю,- сказал я.- Какого черта тебе еще надо?
Человек на полу промычал что-то сквозь полотенце. Его лысая голова блестела от пота.
- В чем дело, приятель? Скрываешь что-то? - почти прошептал Коперник.
Я быстро взглянул на него и отвернулся.
- Ладно,- сказал я.- Ты чертовски сообразителен - знаешь, что в одиночку мне его не осилить. Он держал меня на прицеле, а стреляет он без промаха.
Коперник прикрыл один глаз и одобрительно прищурился.
- Дальше, приятель. Мне тоже это пришло в голову. Я еще немножко потянул время, чтобы было больше похоже на правду. Потом медленно заговорил:
- Есть один паренек, который пошел на грабеж в Бойл-Хайтс. Ничего у него не вышло. Грошовое дело на бензоколонке. Я знаю его семью. Вообще-то он парень неплохой. Пришел ко мне просить денег на железнодорожный билет. Когда раздался стук, он спрятался - вон туда.
Я показал на дверь возле откидной кровати. Коперник медленно повернул голову туда, потом обратно.
- И у этого парнишки был пистолет,- сказал он. Я кивнул.
- Он зашел сзади. Для такого нужна смелость. Ты должен дать парню шанс. Не впутывай его в это дело.
- В полиции знают про этого парня? - осторожно осведомился Коперник.
- Вроде бы пока еще нет. Он боится, что узнают. Коперник улыбнулся.
- Я расследую убийства,- заявил он.- Остальное меня не касается.
Я указал на скованного человека с заткнутым ртом.
- Ведь это ты его задержал, верно? - ласково спросил я.
Коперник продолжал улыбаться. Большим белесым языком он лизнул толстую нижнюю губу.
- Как я это сделал? - прошептал он.
- Пули достали из Уолдо?
- Конечно. Двадцать второй калибр. Одна расплющилась о ребро, одна целая.
- Ты человек аккуратный. Ничего не оставляешь без внимания. Обо мне толком ничего не знаешь. Вот и зашел проверить, какого калибра у меня оружие.
Коперник встал и снова опустился на одно колено возле убийцы.
- Слышишь меня, парень? - спросил он, пригнувшись к нему поближе,
Тот издал невнятный звук. Коперник встал и зевнул.
- Какого черта! Кто его вообще будет слушать? Давай дальше, приятель.
- Ты не ожидал у меня ничего такого найти, но хотел посмотреть, как я живу. И пока ты там возился,- я указал на гардеробную,- а я помалкивал может, немножко обиделся - в дверь постучали. Он вошел. А немного погодя ты подкрался сзади и схватил его.
- Ara,- Коперник широко ухмыльнулся, показав лошадиные зубы.- Заметано, приятель. Я дал ему в челюсть, потом коленкой и задержал. У тебя оружия не было, а парень полез на меня всерьез, ну, я ему и показал, где раки зимуют. О'кей?
- О'кей,- отвечал я.
- Так и расскажешь в полиции?
- Ara,- отвечал я.
- Я тебя не выдам, приятель. Если со мной по-хорошему, я всегда пойду навстречу. Не беспокойся насчет того парнишки. Дай знать, если надо будет его выручить.
Он подошел и протянул руку. Я ее пожал. Она была влажная и липкая, как дохлая рыба. От влажных рук и от людей с такими руками меня тошнит.
- Только вот что еще,- сказал я.- Напарник твой - Ибарра. Не обидится он, что ты его не взял с собой?
Коперник вытер ленту внутри своей шляпы большим желтоватым шелковым платком.
- Итальяшка-то? - оскалился он.- Да пошел он к черту! - Он подошел ко мне вплотную, дыша мне в лицо.- Значит, чтоб без ошибок, приятель,- так и будем рассказывать.
У него пахло изо рта. У таких, как он, всегда пахнет.
4
В кабинете, где Коперник докладывал о своей победе, нас было пятеро: стенографист, Коперник, Ибарра, их начальник и я. Ибарра покачивался на стуле у стены. Шляпа у него была надвинута на глаза, но не могла скрыть их мягкого блеска, в углах четко очерченных губ играла слабая улыбка. Он избегал смотреть Копернику в глаза. Коперник не глядел даже в его сторону.
Чуть раньше в коридоре сделали снимки: Коперник пожимает мне руку, Коперник в шляпе, с револьвером в руке, с суровым, сосредоточенным выражением лица.
В полиции мне дали понять, что теперь-то знают, кто такой Уолдо, но мне не скажут. На столе у начальника я видел фотографию Уолдо, снятую в морге. Прекрасная работа: волосы приглажены, галстук завязан, свет бьет прямо в глаза - и они блестят. Невозможно догадаться, что это снимок мертвеца с двумя пулями в сердце; прямо король дансинга, решающий, кого выбрать блондинку или рыжую.
Домой я добрался около полуночи. Парадная дверь была заперта. Пока я искал ключи, что-то шевельнулось в темноте, и я услыхал тихий голос.
Она произнесла всего одно слово "пожалуйста", но я ее узнал. Я обернулся и увидел темный "кадиллак" у грузовой площадки. Фары его были погашены. Блеснул свет улицы, отразившись в больших глазах. Я подошел.
- Вы жуткая идиотка,- вымолвил я.
- Садитесь,- ответила она.
Я влез в "кадиллак", машина тронулась с места и проехала полтора квартала по Фрэнклин-стрит, потом свернула на Кингсли. Горячий ветер по-прежнему обжигал кожу и неистовствовал. Из открытого, плотно занавешенного окна большого дома доносилась по радио веселая музыка. Машин здесь было много, но она нашла свободное место позади новехонького "паккарда", у которого с ветрового стекла еще не сняли торговый ярлык. Притиснувшись к тротуару, она затормозила и откинулась на спинку сиденья, не снимая с руля рук в перчатках.