Проснувшиеся зайранцы слезно молили:
— Не надо нам нового короля. Пойдите на нас с миром, усыпите снова.
Возник всемирный комитет в защиту мирородной бомбы, возглавляемый разными смутьянами. Забастовщики идут на демонстрацию лишь затем, чтобы быть усыпленными полицией, которая вынуждена кидать в них гранаты с мироточивым газом: других-то гранат теперь не осталось.
А у демонстрантов свой лозунг:
— Накормите нас хотя бы во сне.
— Требуем гарантированного восьмичасового сна.
А кто вкалывать будет?
Разоружение становилось реальной опасностью, нависшей над планетой. Если так будет продолжаться дальше, все человечество без штанов останется и пойдет по миру. Тогда у нас один выход — заснуть…
Контроль над гонкой разоружении никак не удавался. Это же мирная гонка, сверхгуманная, сладостная. Мы же не требуем контроля над производством штанов… И весь экономический потенциал планеты постепенно обращался в потенциальный сон. Требовалось срочно спасать человечество от бремени разоружении…
— Алло, Кастэт слушает. Зачем пристаешь ко мне в воздухе? Я же сказал: везу все, что надо. Цены поднялись? Тоже знаю. Говорю тебе, заткнись, никого здесь нет и быть не может. Я сам кого хочешь усыплю. Еще одно слово — и с тобой покончено… Адью.
Миль пардон, вы невольный свидетель: мои люди начинают выходить из-под контроля. Но поскольку мы с вами случайно соединились в общей точке пространства, а вы человек из прошлого века и потому не можете повлиять на ход событий, случившихся в будущем, я оставлю вас в живых, более того, откроюсь перед вами: я этим мироточивым газом и торгую, мы продаем его в этаких больших бутылках из-под оранжада. Везу в Зайран очередную партию. Даю в кредит…
Между прочим. Сам не пробовал, но говорят: для того, кто хоть однажды вкусил сладость мироточивого газа, наша суровая действительность становится невыносимой. Может, и вы желаете попробовать? Могу предложить совсем недорогой сон: лучшие девочки XXI века во главе с мисс Вселенной Ритой Эклер. Наипоследнейший сорт и способ.
Что? Вас интересует, как завершилась гонка разоружении и было ли спасено человечество?
Да, мы таки справились с вакханалией разоружении. Как? Проще простого. И столь же гениально! Была изобретена антимирная пуля, которая пробуждает. О, это такая штучка, что мертвого разбудит…
Кто это? Пенька, ты здесь? Какими судьбами? Не стреляй, умоляю тебя, я все расскажу, мы объединимся в один корцессиум, ах, хр-р-р-р-р…
<1978>
ГОЛОСИЛИ КАНИСТРЫ
Сергей Николаевич (СН) появился в кабинете ровно без одной минуты девять. В кабинете все было как обычно: сверкала аппаратура и квадратура, гибко извивались синусоиды и аденоиды, голосили транзисторы и канистры, сияли лазары и квазары. На стене висел портрет Главного Конструктора. И все же Сергей Николаевич тотчас заметил наметанным руководящим взглядом: чего-то не хватало в кабинете. СН почувствовал легкую тревогу. Указатели дошли до девяти. Защелкали, запели часовые агрегаты и гетеры. В кабинете появился первый помощник Павел Петрович (ПП). Все было как всегда. А тревога росла.
— Доброе утро, СН, — сказал ПП. — Какие будут указания на сегодняшний день в связи с наступающим Новым годом?
СН привычно глянул на плоскость стола и в ту же секунду ахнул от ужаса.
Так и есть!
На столе не хватало указаний!
Маленький такой белый листик с указаниями, исходящим номером и подписью — но ведь без него как без рук, больше того — без головы. Плоскость стола сверкала как твистрон и была чиста.
Такого еще не случалось за все эти годы!
— Какие будут указания? — повторил ПП.
— Указания? — переспросил СН. — Где же они?
ПП удивился:
— Разве их там нет?
— Так что же нам теперь делать? — спросил СН.
Но ПП уже овладел собой:
— Прошу дать мне указания, что мне делать, я буду исполнять.
Колебались резонаторы и аккомодаторы, порхали синхрофазотроны и фазаны, шуршала телеметрия и телепатия.
А указаний не было!
Зазвонил телефон. СН с надеждой схватился за трубку. Но это был всего-навсего Никифор Никифорович.
— Доброе утро, СН — НН приветствует, — говорил НН, нижестоящий начальник. — Как семья? Детишки?