– Ха. Видишь? – проговорило довольным голосом тело передо мной, властно демонстрируя предмет своего счастья. – А ты мне не верил. И телефон тоже гони.
– А не слишком большой куш для такого маленького человека? – сказал я, с бешенством в голосе.
– Может он и маленький, зато я огромный, – проревел голос сзади, еще сильнее вдавив лезвие ножа мне в шею. – Ты его слышал. Давай сюда телефон.
«Я тебя давно предупреждал.»
Да заткнись ты уже.
– Как вам можно отказать? – все контакты и пароли идут к черту. Хорошо дома некоторые из них записаны в блокнот, хоть не зря заморочился. – Держите, пожалуйста, – сказал я и протянул телефон в жадные руки моего бывшего бизнес-партнера.
– Вот так, – произнес Денис и быстро убрал телефон во внутренний карман своей тонкой куртки.
– Даже не думай шевелиться, – произнес закадровый голос, убрав нож от моего горла, и выйдя на сцену: на самом деле огромный мужик, ростом метра в два, лысый с неровным черепом, большим толстым ртом, гигантским сломанным носом, злыми узенькими глазами и монобровью нависающей над ними. – Не будешь делать глупостей, останешься цел и невредим, – он выставил нож острием вперед и направил в сторону моего лица, тихонько отходя назад, взяв под руку наркозависимого дружка, и развернувшись, быстрым шагом удалился прочь.
Сука. Сука. Сука.
Необходимое средство
«Я все равно считаю это ошибкой.»
А я тебе в очередной раз говорю: меня твое мнение не заботит. Я не просто так тащился в Тверь семь долбанных часов на поезде, подлежащим выводу из эксплуатации еще в девяностых.
«Ну да. Ты просто взял и доверился наркоману, рассказавшем тебе о своем якобы тверском друге, торгующем пистолетами направо и налево. И теперь ты да я, идем по неизвестному адресу в городе, в котором раньше никогда не бывали, надеясь найти того человечка дома, в настроении принять нас с распростертыми объятиями и предложением выпить чаю перед продажей огнестрельного оружия.»
Чай он может оставить себе. Мне нужна только пушка. И пока мой зеленоградский друг меня не подводил. Я ему верю. Если он сказал, что этот чувак живет здесь, значит он живет именно здесь.
«Предположим мы придем по адресу, и он каким-то чудом окажется верным. Где уверенность обнаружить человека дома? Может он в магазин вышел или вообще из города уехал? Ты просто будешь торчать под его дверью?»
Я сделаю все необходимое. Мне нужен только ствол. Без него я не поеду обратно, ты можешь даже не стараться переубедить меня.
«Я давно понял: в попытках переубедить идиота мы сами становимся идиотами. Так что дерзай, иди к торговцу оружием и надейся на хороший исход.»
Отлично. Так и поступлю. Тем более я уже почти пришел к месту.
Так, а вот и дом. Четырехэтажное строение, находящееся на окраине города, могло бы спокойно сойти за заброшенное, если бы подле него не крутились мои вечные спутники жизни – наркоманы, много наркоманов. Одни сидят на поваленных деревьях, разговаривают о чем-то со своими друзьями, то есть с другими наркоманами, занявшими оставшиеся от деревьев низкорослые пеньки. Они передают друг другу косяки, таблеточки, порошки. Другие же заняли лавочки возле дома и, уже не стесняясь, делятся со своими побратимами иголками и маленькими ложечками.
Хм, а они вполне безобидные. Просто провожают меня взглядом, и понимая, что я не претендую на их внимание и самое главное на их средство к выживанию, снимают с меня взгляды и возвращаются к прежним занятиям.
Дом вблизи выглядит еще хуже: старые выбитые стекла на первом этаже, кое-где заставленные картонкой, но в основном открывающие вид на разруху и разорение местных жителей; стены, рассеченные длинными неровными линиями, оставшимися от применения старой краски, которую можно сковырнуть без особой силы; входная дверь выбита и унесена по-видимому в места получше. Хотя бы не надо будет звонить в домофон или упрашивать местных жителей отворить дверь, убеждая их в моем примерном поведении на их территории.
В подъезде ситуация не лучше: стоит страшная вонь от многочисленных мочевых изливаний, а может и не только мочевых; некоторые двери, по примеру входной, выбиты или просто частично пробиты; стены расписаны в различных стилях – от посылания людей куда подальше до признаний в любви – надеюсь здесь была использована настоящая краска, а то красные и коричневые цвета слишком отдают натуральностью.
Восьмая квартира. Я пришел. В отличие от многих дверей эта хотя бы цела и невредима, даже звонок цел и не спален.
Черт. Может он и цел, но все равно не работает. Значит придется по старинке – колошматить в дверь пока не откроют или пока не отобьешь себе руку.