Вскоре до малышки донеслись причудливые завывания. О нет! Двуногие чудовища тоже пришли! Малышка наконец припомнила, как называются эти жуткие существа: люди. До этого дня она их не боялась. Да и чего бояться – слабенькие, боязливые… Иногда заходят на львиную территорию и оставляют козу, чтобы задобрить могучих зверей.
Но эти сильные и опасные. Иначе мама не стала бы их бояться.
Мама и бабушка бегут не останавливаясь, и малышка старается не отставать. Сейчас они в самом сердце горного кряжа. Маленькая львица знает эти места, как свои пятнышки на лапках. Ей знакомы черные склоны, где земля становится горячей и глухо ворчит. Знакомы круглые лужицы: жидкая грязь в них булькает так, будто хочет что-то сказать. Знакомы шипящие трещины наверху: в них живут духи огня. Уж где-где, а здесь им точно ничего не грозит.
Мама, бабушка и малышка карабкаются вверх. Маленькая львица оглянулась. Далеко внизу разглядела огромных свирепых собак и людей с длинными черными гривами и шкурами на плечах. Люди размахивают передними лапами, длинные когти сверкают серебром. Эти чудовища нападают на папу!
Вот на него кинулась собака. Папа оскалил клыки и ударил пса когтистой лапой. Тот отлетел и врезался в каменную стену. Но все больше собак хватают могучего льва за лапы, а люди окружают его со всех сторон. Да что же это такое? Львы хищники, а не добыча! Почему все перевернулось с ног на голову?
Мамино «уфф!» прозвучало строго, предостерегающе: «Жди здесь!» Они с бабушкой бросились вниз по склону. Львицы спешат на помощь папе. Малышка послушно укрылась среди зарослей чертополоха, сжалась в крошечный комочек и застыла неподвижно. Так ее учили.
Наконец мама вернулась и фыркнула: «Пойдем». Малышка с ужасом заметила, что мама тяжело дышит и волочит заднюю ногу, а живот потемнел. Но сегодня шерсть измазана не кровью оленя. Это львиная кровь – ее собственная.
Они бежали долго, пока не добрались до части леса, где малышка ни разу не бывала.
Куда подевалась бабушка?
И главное – что случилось с папой?
Когда малышка проснулась, опять стемнело. Подушечки лап болят, маленькую львицу мучает голод. Над ней возвышается сосна. Сверху на малышку уставилась сова, потом расправила крылья и улетела.
Это место ей не знакомо. Дерево пахнет папой, но запах совсем старый: он давно сюда не заглядывал. Ни его, ни бабушки не видно. Только на расстоянии двух прыжков от малышки в кустах спит мама. Радостно мяукнув, малышка похромала к ней. Теперь можно и молочка пососать.
Но малышка тут же отпрянула в испуге. Мамин сосок холодный, и молока в нем нет. Она осторожно подобралась к маминой морде и потрогала лапкой ее нос. Мама не просыпалась. Глаза широко распахнуты, взгляд застывший. Почему они не светятся серебром? Сейчас же Темно. Глаза тусклые, и… они не видят малышку.
Испуганно мяукая, маленькая львица ввинтилась под мамину тяжелую лапу и попыталась расшевелить большую львицу. Вдруг получится? Нет, не получилось. Большие застывшие глаза продолжают глядеть в никуда.
Малышка запаниковала и стала бить маму по морде передними лапками. Боднула носом в бок, облизала большой мягкий нос. Пожалуйста, пожалуйста, только проснись!
Но нет – львица, раскинувшаяся среди кустов, выглядит в точности как ее мама. Да и пахнет тоже мамой. Но все ее тепло и дыхание с мясистым привкусом – все признаки, по которым она узнавала маму, – куда-то ушли.
Малышка вскинула голову и взвыла. «Вернись, вернись!» В тишине вой прозвучал особенно громко и одиноко. Дрожа, малышка заползла под терновый куст.
Может, если она будет сидеть очень-очень тихо и ждать, как подобает послушной дочке, мама проснется?
Глава 5
Иногда Пирре кажется, будто мать никогда не спит. Если Верховная жрица не приносит жертвы и не отдает распоряжения рядовым жрецам, она слушает голос Богини. Лампа в покоях Яссассары сияет и днем и ночью, будто всевидящее око.
Чтобы сбежать, надо действовать быстро и не упустить подвернувшийся шанс. Пирра это понимает, как никто другой. Но дело с самого начала не заладилось.
Со стены должна свисать веревочная лестница. Вчера она была на месте. Пирра своими глазами видела, как по ней лез раб: пришло время приводить в надлежащий вид фасад Дома Богини. Но сегодня Пирру встречают только сидящая на стене ворона и отвесный спуск высотой локтей в тридцать.
С Главного двора слабо доносятся запахи можжевелового дыма и жарящейся меч-рыбы. Толпа издала нетерпеливый рев. Скоро будут прыгать через быков. Ворона взлетела с испуганным карканьем. Пирра присела за огромным известняковым бычьим рогом. Их ряд тянется поверху и придает стене устрашающий, грозный вид.