БЕЗВЕТРИЕ
Тогда-то наслаждается человек,
проходя среди звезд.
В тихом безветрии
Светлых пространств.
АЛЬБАТРОС
Над пустыней ночною морей альбатрос одинокий,
Разрезая ударами крыльев соленый туман,
Любовался, как царством своим, этой бездной
широкой,
И, едва колыхаясь, качался под ним Океан.
И порой омрачаясь, далеко, на небе холодном,
Одиноко плыла, одиноко горела Луна.
О, блаженство быть сильным и гордым и вечно
свободным!
Одиночество! Мир тебе! Море, покой, тишина!
СВЕТЛЫЙ ГЕРОЙ
Я слышал о светлом Герое,
Свободном от всяких желаний,
О нем, перешедшем поток.
В лучистом застыл он покое,
Покинув наш мир восклицаний
Для славы несозданных строк.
В разрывах глубокой лазури,
В краю отодвинутой дали,
С ним тайно колдует Судьба.
К нему не притронутся бури,
Его не коснутся печали,
Ему не знакома борьба.
С бессмертной загадкой во взоре,
Он высится где-то над нами,
В душе отразив небосвод.
В высоко-мятущемся Море
Он остров забытый ветрами,
Среди успокоенных вод.
ПОТУХШИЕ ФАКЕЛЫ
Факелы, тлея, чадят,
Утомлен наглядевшийся взгляд.
Дым из кадильниц излит,
Наслажденье, усталое, спит.
О, наконец, наконец,
Затуманен блестящий дворец!
Мысль, отчего ж ты не спишь,—
Вкруг тебя безнадежная тишь!
Жить, умирать и любить,
Беспредельную цельность дробить,—
Все это было давно
И, скользнув, опустилось на дно.
Там, в полумгле, в тишине,
Где-то там, на таинственном дне,
Новые краски царят,
Драгоценные камни горят.
Ниже, все ниже, все вниз,
Замолчавшей душой устремись!
В смерти нам радость дана,—
Красота, тишина, глубина!
ЮЖНЫЙ ПОЛЮС ЛУНЫ
Южный полюс Луны задремал, он уснул между гор
величавых,
Поражающих правильной формой своей.
Это мысль, заключенная в стройных октавах,
Эти горы живут без воды, в полосе неподвижных
лучей,—
Ослепительно ярких, как ум, и ложащихся отблеском
странным
На долины, что спят у подножия гор,
Между кратеров мертвых, всегда светлотканных,
Вечно тихих, нетронутых тьмой, и ничей
не ласкающих взор.
Эти страшные горы горят неподвижностью вечного
света,
Над холодным пространством безжизненных
снов,
Это ужас мечты, это дума веков,
Запредельная жизнь Красоты, беспощадная ясность
Поэта.
БЛЕДНЫЙ ВОЗДУХ
Бледный воздух прохладен.
Не желай. Не скорби.
Как бы ни был ты жаден,
Только Бога люби.
Даль небес беспредельна.
О, как сладко тому,
Кто, хотя бы бесцельно,
Весь приникнет к Нему.
В небе царствуют луны.
Как спокойно вкруг них!
Златоцветные струны
Затаили свой стих.
Скоро звезды проснутся.
Сочетаясь в узор,
Их намеки сплетутся
В серебристый собор.
Звезды — вечные души.
Звезды свечи зажгли.
Вот все глуше и глуше
Темный ропот земли!
Нет границ у лазури.
Слышишь медленный звон?
Это прошлые бури
Погружаются в сон.
Тихо в царстве покоя.
Круг заветный замкнут.
Час полночного боя
Отошедших минут!
Воздух чист и прохладен.
Этот миг не дроби.
Как бы ни был ты жаден,
Только Бога люби!
НЕМОЛЧНЫЕ ХВАЛЫ
Можно петь немолчные хвалы,
Говоря всегда одно и то же.
Я люблю провалы горной мглы,
Где кричат голодные орлы,
Узкий путь, что с каждым мигом строже —
Выше, выше мчит узор скалы.
Но на свете мне всего дороже —
Радость вечно петь Тебе хвалы,
Милосердный Боже!
ДРАГОЦЕННЫЕ КАМНИ
Камень Иоанна, нежный изумруд,
Драгоценный камень ангелов небесных,—
Перед теми двери Рая отомкнут,
Кто тебя полюбит в помыслах чудесных,—
Цвет расцветшей жизни, светлый изумруд!
Твердая опора запредельных тронов,
Яшма, талисман апостола Петра,—
Храм, где все мы можем отдохнуть от стонов
В час когда приходит трудная пора,—
Яшма, украшенье запредельных тронов!
Камень огневой неверного Фомы,
Яркий хризолит оттенка золотого,—
Ты маяк сознанья над прибоем тьмы,
Чрез тебя мы в Боге убедимся снова, —
Хризолит прекрасный мудрого Фомы!
Символы престолов, временно забытых,
Гиацинт, агат, и дымный аметисте-
После заблуждений, сердцем пережитых,
К небу возвратится тот, кто сердцем
чист,—
Легкий мрак престолов, временно забытых!
Радость высших духов, огненный рубин,
Цвета красной крови, цвета страстной жизни,—
Между драгоценных камней властелин,
Ты нам обещаешь жизнь в иной отчизне,—
Камень высших духов, огненный рубин!
ПРЕДВЕЩАНИЕ
СОНЕТ
Мне все равно: царем ли быть могучим,
Иль мудрецом, средь отреченных книг,
Иль облаком, бегущим к дальним тучам,
Чтоб засветиться молнией на миг.
Всему и всем сочувственный двойник,