Она заправила за ухо прядь волос:
– Я над этим работаю.
Я понимал ее. Я и сам работал кое над чем. И это было непросто.
В голове крутилась строчка из песни Джо Уолша.
– «Природа обожает подкинуть сюрприз», – сказал я.
Пайпер фыркнула:
– Это точно.
Я окинул взглядом нескончаемые наряды Калигулы: от свадебных платьев до костюмов от Армани и гладиаторских доспехов.
– Я заметил, – сказал я, – что вас, смертных, не определить одним только происхождением. Вы можете выбирать, что из вашего наследия вам по душе. Вы можете пойти против ожиданий семьи и общества. Но вы не можете – и не должны – делать только одного: пытаться стать кем-то другим. Оставайся собой, Пайпер Маклин.
Она горько мне улыбнулась:
– Спасибо за добрые слова. Уверен, что ты не бог мудрости?
– Я подавал резюме, – ответил я, – но выбрали другого соискателя. Изобретательницу оливок, – я закатил глаза.
Пайпер расхохоталась, и мне показалось, будто сильный порыв ветра наконец выдул пожары прочь из Калифорнии. Я улыбнулся ей в ответ. Когда в последний раз у меня был такой хороший разговор с равным, с другом, с родственной душой? Так сразу и не припомнить.
– Ну что ж, о мудрейший. – Пайпер с усилием встала на ноги. – Нам лучше поторопиться. Впереди еще много кораблей.
Корабль сорок первый: хранилище нижнего белья. Избавлю вас от ярких подробностей.
Корабль сорок второй: обычная суперъяхта, где нам встретились несколько членов экипажа, которые не обратили на нас внимания, двое наемников, которых Пайпер заворожила и заставила выпрыгнуть за борт, и двухголовый человек, которому я попал стрелой в пах (чистая удача), после чего он рассыпался в пыль.
– Зачем между кораблем с одеждой и кораблем с обувью помещать обычный корабль? – удивилась Пайпер. – Полнейшая бессмыслица.
Она была совершенно спокойна. Мои же нервы были накалены до предела. Казалось, что меня разрывает на куски – так бывало, когда несколько десятков греческих городов одновременно молились, чтобы я явился в совершенно разных местах. Как же бесит, когда города не согласуют между собой расписание религиозных праздников!
Когда мы шли по левому борту, я заметил, как что-то промелькнуло над нами в небе – бледная тень, слишком большая для чайки. Я взглянул было еще раз, но она уже пропала.
– Думаю, за нами кое-кто следит, – сказал я. – Наш друг Крест.
Пайпер вгляделась в ночное небо:
– И что будем делать?
– Ничего, – ответил я. – Если бы он хотел напасть или поднять тревогу, он бы уже давно это сделал.
Пайпер явно не нравилось, что нас преследует этот ушастик, но мы двинулись дальше.
Наконец мы добрались до «Julia Drusilla XLIII», легендарного корабля с обувью.
На этот раз, благодаря наводке Амакса и его команды, мы ожидали встречи со стражниками-пандами во главе с грозным Вау-Вау. И были готовы к ней.
Едва ступив на борт, я взял в руки укулеле. Пайпер тихонько сказала:
– Хм, надеюсь, никто не подслушает наши секреты!
Тут же, толкаясь и обгоняя друг друга, к нам бросились четверо пандов: двое с левого борта и двое с правого.
Увидев их белевшие уши[51], я ударил по струнам и выдал на полной громкости до-минорный секстаккорд с интервалом в три тона, что для существ с таким чутким слухом было, наверное, как воткнуть им в ухо электрический провод.
Панды завопили и попадали на колени, Пайпер тут же разоружила их и надежно связала стяжками. И только когда она закончила, я прекратил пытать их укулеле.
– Кто из вас Вау-Вау? – спросил я.
Крайний слева пандос рявкнул:
– А кто спрашивает?
– Привет, Вау-Вау, – сказал я. – Мы ищем магическую обувь императора – ну, знаешь, в которой можно пройти Горящий Лабиринт. Ты сэкономишь нам массу времени, если скажешь, где она хранится.
Он дернулся, выругавшись:
– Никогда!
– Тогда, – ответил я, – я попрошу свою подругу Пайпер поискать обувь, а сам останусь и развлеку вас игрой на расстроенном укулеле. Вам знакома песня Тайни Тима «На цыпочках через тюльпаны»[52]?
Вау-Вау скорчился от ужаса.
– Вторая палуба, левый борт, третья дверь! – залепетал он. – Прошу, только не Тайни Тим! Только не Тайни Тим!
– Хорошего вечера, – откланялся я.
Мы оставили их в покое и отправились на поиски обуви.
29
Плавучий особняк, забитый обувью. Гермес был бы на седьмом небе.
Вообще-то официально он не был богом обуви, но как покровитель путешественников он играл эту роль для богов-олимпийцев. У него была самая большая в мире коллекция кроссовок «Эйр Джордан». Его шкафы ломились от крылатых сандалий, лакированных ботинок, синих замшевых туфель – и это я еще не сказал про роликовые коньки. Мне до сих пор снится в кошмарах, как он разъезжает по Олимпу: копна волос, спортивные шорты, полосатые гольфы и кассета Донны Саммер[54] в плеере «Уокмен».
51
Вероятнее всего, здесь отсылка к фразе: «Не стреляйте до тех пор, пока не увидите белки их глаз», которую приписывают полковнику Уильяму Прескотту.