Ребята, побледнев, поволокли козу обратно к дороге. Коза заблеяла, вырываясь из Ленькиных рук.
— Ну куда ты, паразитка! Замучила совсем! И как только тебя волки в лесу не слопали, проклятую! Пошла, пошла!..
Но коза решила до конца проявить свой норовистый характер, она мотала рогатой головой, упиралась ногами, стараясь вырвать поводок. И Ленька, размазывая свободной рукой слезы по щекам, захныкал:
— Пан солдат, отпустите нас! Мы козу свою искали, в лес убежала, насилушки нашли ее, заразу… Отпустите, пан солдат!
— Пук-пук коза! Пук-пук, погибель! — и немец взялся за автомат.
— Не убивайте козу! У нас семья большая! Где мы тогда молока возьмем!
— Млеко — гут! Карашо!..
Солдаты опять поговорили между собой. Тот, что стоял у обочины, повернулся и пошел к мотоциклу. Сел в коляску, и мотоцикл, стрельнув вонючим дымом, помчался по большаку…
Ребята облегченно вздохнули. Не теряя времени, они побежали напрямки к селу. В горячке забыли и про бабкин наказ — вернуть козу.
К окраинным домам подбежали! запыхавшиеся и взмокшие. На их счастье, на этой околице села немцев не оказалось, и ребята беспрепятственно прошли по огородной меже к самым домам. Во дворе одного из них встретился древний старик: он стоял на коленках у колоды и рубил хворост.
— Вы откель такие? — увидев перед собой незнакомых мальчишек, да еще с козой, спросил он.
— Из… Из Моногарова мы, дедушка, — ответил Ленька.
— Из Моногарова? А чего ж вы отселева топаете? Моногарово-то совсем в иную сторону будет.
— А мы тут… в обход… заходили тут, большаком, — заливал Ленька. — Немцев у вас много?
— На что они тебе немцы-то сдались?
— Да вот боимся, как бы они козу не отняли.
— И отнимут, как пить дать, отнимут. Они, пралич их расшиби, совсем, меня-то, старика, замучили — вари да вари им картохи в мундирах. Всю, почесть, из погреба вытаскали, на семена не осталось.
— А вы бы их спрятали, картохи-то, они бы и не нашли, — посоветовал Мишка.
— Спрячешь от них, как же! Везде сыщут. Да бес с ними, с семенами, сажать-то ишшо не придется.
— Придется, дедушка, придется! — встрял в разговор Ленька. — Скоро и отсюда выгонят фашиста. Попомните мое слово!
— Дал бы бог! Дал бы бог! — заладил дед, и его маленькие глазки часто заморгали. — Оставили б козу у меня, ведь отберут, окаянные. Потом возьмете.
Ленька вопросительно взглянул на друга: ну, как, мол, оставим?
— Нет, — отрезал тот. — Мы с ней по Крутцу пройдем, а потом, как было сказано, вернем ее бабке.
— Ну ладно, — согласился Ленька с неожиданным планом. — До свиданья, дедушка!..
Ребята вышли на улицу и их глазам открылась невеселая картина. Домов через пять стояло на пригорке тяжелое орудие. Тут же солдаты выгружали из машины ящики. «Снаряды!» Пока разведчики подходили к этому месту, машина была разгружена и водитель стал выруливать на дорогу.
Ребята, робко двигаясь по обочине, поравнялись с орудием. Огромный хобот его был пригнут к земле, «Дуло, пожалуй, раза в три поболе нашей полковой пушки», — определил Мишка; ни о каких калибрах он пока еще не имел представления.
Если бы солдаты были заняты работой, может быть, и не обратили бы внимания на мальчишек с козой. Но сейчас они были без дела. Гитлеровцы все как один воззрились на необычную кавалькаду, начали дурашливо потешаться. Ребята продолжали идти, стараясь не глядеть на хохочущих солдат.
— Рус! Коза воеваль будет! — выкрикнул один из них. — Э-э! Хальт! Киндер!..
Разведчики продолжали идти, словно бы не понимая ничего. Тогда кричавший немец сорвался с пригорка и бросился наперерез:
— Хальт! Хальт! Стоять!..
Подбежав, он вырвал из Ленькиных рук поводок и потащил козу в обратную сторону.
— Пан солдат! Отдайте козу! — заплакал Ленька. — Пан! У нас семья большая! Киндер много. Где мы возьмем молока…
— Млеко! Млеко! — загорланили, не переставая смеяться, солдаты.
Гитлеровец, крепко держа поводок, что-то крикнул и вскоре один из солдат подбежал к нему и протянул котелок. Тот подсел на корточках к козе и взялся за соски. Струйки молока со звоном чиркнули по донышку котелка. И вдруг коза, вырвав поводок, проворно метнулась в сторону, развернулась и, наклонив голову, поддела обидчика рогами под тощий зад. Гитлеровец кувыркнулся на землю, котелок, громыхая, покатился с пригорка. Солдаты захохотали еще громче, хлопая себя по ляжкам.
Незадачливый солдат поднялся с земли и, придерживая рукой разорванные штаны, побежал в ближайшую хату. Коза кинулась было за ним, но у дверей остановилась и ждала, наклонив рогатую голову.