— Шампанское в моем номере.— Гашиш прибыл в Лос-Анджелес.
Эрни надеялся выручить хорошую цену, а я должен был вернуться к нормальной жизни и ждать своей доли. По традиции первой деньги получала команда судна. После этого начинались свары, но Эрни всегда ручался, что я получу свою часть достаточно быстро.
Текли недели, согретые приятными ожиданиями. Время от времени звонил Эрни, рассказывал, как идут дела. Я вел блаженную семейную жизнь. Затем позвонил Джерри Уилле и обрушил на меня ужасные новости: Эрни и его подружку Пэтти арестовали в Лос-Анджелесе, в номере отеля, где они зарегистрировались под фальшивыми именами. Джерри не знал всего, но говорили, что полиция нашла в номере наркотики и деньги. Эрни нарушил условия условного освобождения, но большая часть груза по-прежнему находилась в Мексике, никакими серьезными финансовыми потерями его арест не грозил. Следовало подождать дальнейшего развития событий и приостановить продажи, пока все не прояснится.
Я не имел ничего против. Денег хватало. У меня появилось еще больше времени, чтобы наслаждаться семейной жизнью. Арест Эрни не пугал. Я был уверен, что он скоро выйдет на свободу. В прошлый раз ему удалось.
Однако благодушествовали не все. Дэниел, отправивший судно в Австралию, должен был платить команде. Малик жаловался, что его достают моджахеды, каждый день требуют свою долю. Люди хотели, чтобы с ними расплатились.
Пэтти, выпущенная под залог, сказала, что DEA ничего не знает о десятитонном грузе. Их с Эрни арестовали за хранение полукилограмма гашиша, помеченного клеймом Джерри. В номере также обнаружили пятьдесят тысяч долларов и ничего больше. Тем не менее Эрни настаивал на прекращении продаж до тех пор, пока его не освободят.
Торговцы, которым Эрни отпустил гашиш в кредит до ареста, начали водить Пэтти за нос. Сотни тысяч долларов пропали из-за левых сделок. Джерри больше не мог отбиваться от кредиторов. Я согласился с тем, чтобы он взял на себя продажу оставшегося гашиша. Джерри пожаловался, что, в отличие от Эрни, не может проводить крупные суммы через банки, а его люди слишком заняты продажами, чтобы возить деньги через границу. Я должен был взять на себя перевод того, что причиталось мне и Малику.
Я позвонил Патрику Лэйну, жившему теперь в Майами, и попросил его возобновить связи с нью-йоркскими конторами по отмыванию денег, которые он использовал в 1980 году во время аферы с колумбийской марихуаной. Еще Патрик вызвался поговорить с Брюсом Айткеном в Гонконге. Он был счастлив вернуться к делам.
Джон Денби согласился прилететь в Соединенные Штаты, забрать деньги у Джерри, присмотреть за ними и передать Патрику, чтобы тот отправил их на мой счет в «Креди Свисс», в Гонконге.
Кое-кто из друзей, которыми я обзавелся на Мальорке, знали о моем криминальном прошлом. Я не делал из него секрета. Мне казалось, что Джеффри Кенион, только что открывший новое дело, будет рад заработать. Я попросил его привезти деньги из Соединенных Штатов за десятипроцентное вознаграждение. Он с готовностью согласился.
Той же реакции я ожидал от Дэвида Эмбли, но обманулся. Он дорожил своей репутацией в страховой ассоциации «Ллойд», не испытывал особых проблем с деньгами и не хотел рисковать.
Едва прибыв в Соединенные Штаты, Джон Денби позвонил мне и сообщил довольно печальную новость:
— У тебя собака заболела.
Жаргон кокни не мой конек, но эта фраза могла означать только одно: наш домашний телефон прослушивался. Те, кто его прослушивал, знали не меньше моего, так что не было смысла спрашивать: «Ты имеешь в виду Бонзо или Ровера?»
Как потом рассказал Джон, тот факт что DEA и испанская полиция в декабре поставили на прослушку мои телефонные линии в Пальме, вскрылся случайно по оплошности обвинения во время досудебных слушаний дела Эрни.
Международным наркоконтрабандистам приходится делать тысячи телефонных звонков. Многие уверяют, что никогда не пользуются телефоном, потому что это слишком опасно. Либо они врут, либо не при делах. Контрабандист встречает множество неожиданных преград. Проблемы должны решаться быстро. Пестрый состав участников сделки, людей разных национальностей, разных культур, весьма ограничивает возможность использования кодов в телефонном разговоре. Все дилеры и контрабандисты применяют простые, прозрачные коды. Любая попытка усложнить их чревата роковым непониманием. Пользование кодами по большей части выливается в пустую трату времени, но входит в привычку и даже забавляет. Более того, иногда оно помогает сбить с толку непосвященного. Кодовые клички людей и названия мест часто изменяются. Люди дают друг другу различные прозвища. Не водя близкого знакомства с теми, кто разговаривает, третий человек не может с ходу расшифровать разговор. Эта нехитрая система эффективнее современных технологий. Попытки использовать новейшие средства шифрования приводят к тому, что груды бесполезной техники замусоривают склоны Гималаев и загромождают нижние ящики в офисах наркоконтрабандистов на Западе.