— Напрасно вы беспокоитесь, милый мой господин Длиннохвост. Никакая опасность нам не угрожает. Это мы помогли мистеру Брауну подыскать для его шпионских целей конспиративную квартиру, — попытался успокоить соседа господин Куцехвост. — Не в корне спортивную, а конспиративную. То есть тайную. И шпионов не шайка, а всего один и к тому же очень симпатичный.
— Вот тут-то вы и ошибаетесь! Их — шайка! Я сам только что видел на чердаке два чёрных усатых носа. Но наверняка их там намного больше, — возразил господин Длиннохвост, немного успокоившись.
— Очень странно, мы знаем только одного, — удивился господин Куцехвост.
— А скажите, господин Длиннохвост, еда в тарелках лежала? — вмешалась Пипина.
— Нет. — Господин Длиннохвост задумался. — Тарелки были пустые.
— Ну так давайте отнесём мистеру Брауну поесть, а заодно посмотрим — один он там или нет, — предложила Пипина.
Госпожа Куцехвост быстренько собрала всё, что осталось от ужина, в узелок, и все вместе отправились к дому № 13.
На чердаке стояла тишина, но если хорошенько прислушаться, то можно было услышать, что из-под одеяла доносится лёгкое посапывание. Куцехвосты столпились вокруг и навострили уши. Наконец господин Куцехвост не выдержал и тихонько отогнул край одеяла. Тут все увидели, что рядом со спящим мистером Брауном лежала ещё одна усатая голова.
— Да это же наш Дракончик! — обрадовался Пипус. — Значит, Одуванчик не обманывал, его действительно выгнали из гнезда!
Потом все спустились вниз и стали думать, как быть с Дракончиком.
— Пусть пока поспит, а там посмотрим, — решил господин Куцехвост. — Может, домовые его заберут. В конце концов, это они его привезли.
— А Одуванчик высидел, — напомнил Пипус. — Дракончик называл его мамой!
— Одуванчик слишком мал, чтобы воспитывать драконов, — строго сказал господин Куцехвост. — Это может оказаться весьма опасным делом. У этого дракона явно отвратительный нрав, да ещё Сорока на него дурно влияла.
— Тогда можно, я буду его воспитывать? — предложил Пипус.
— Даже не думай! Не дело мышей растить драконов. Я уже сказал: пусть поспит, а завтра домовые решат, что с ним делать.
И господин Куцехвост, а с ним и все остальные покинули дом № 13.
Одуванчик всё это время сидел на чердаке. Настроение у него было отвратительное. Пипина принесла ему ужин, и он не смог удержаться и съел всё до крошки. А ведь хотел голодать три дня, чтобы доказать всем, как его несправедливо наказали и какая у него сила воли. И вот, пожалуйста, слопал ужин, да и от добавки бы не отказался. Одуванчик тяжело вздохнул и тут услышал на лестнице шаги. Так и есть, это Пипина. Вот она уже отпирает дверь.
— Эй, Одуванчик, выходи! Мама сказала, пора идти спать.
— Не пойду, — хмуро ответил Одуванчик. — Я же сказал: три дня не выйду.
— Ну и напрасно. Кстати, твой сынок Дракончик знаешь сейчас где?
— Где? — оживился Одуванчик.
— Спит на конспиративной квартире в обнимку с мистером Брауном. Вот где!
— Здорово! — обрадовался Одуванчик. — Значит, он не разбился! А отсюда я всё равно не выйду, так всем и передай. Буду сидеть тут три дня.
— Уже два, — поправила Пипина. — На этот случай мама велела отнести тебе одеяло.
Пипина вытащила из-за двери Одуванчиково одеяльце в мелкий красный цветочек.
— Если передумаешь, можешь спускаться. — И Пипина запрыгала вниз по лестнице.
Одуванчику очень хотелось побежать за ней, но он сдержался. Вместо этого он лёг на пол, завернувшись в одеяло.
На полу было жёстко, из щелей несло холодом, ночью ещё подмораживало. Но Одуванчик решил не сдаваться и всё вытерпеть, как настоящий шпион.
Мистер Браун ведь тоже спит на жёстком полу, значит, и он может.
Тут на лестнице снова послышались шаги, и Пипина, заглянув на чердак, кинула Одуванчику его подушку.
— Держи, упрямец, скажи спасибо маме! — И она опять убежала.
Одуванчик подложил под голову подушку, и ему стало немного веселей.
— Спасибо, мамочка, — прошептал он и закрыл глаза.
И тут раздались голоса:
— Кто тут всё время топает и топает? Совершенно невозможно спать.
— Да ещё что-то бубнит. Ерунду какую-то. Просто возмутительно!
— Я гневаюсь!!!
Одуванчик так и подпрыгнул от неожиданности.
— Кто здесь? — прошептал он, в испуге озираясь по сторонам.
Но так никого и не увидел. Чердак по-прежнему был пуст. В ответ раздалось хихиканье: