– Третья штурмовая рота, – сказал Дирк, в свою очередь разглядывая гостя.
– Так это вы!.. Вы должны были прибыть четыре часа назад! Штабные телеграфисты едва не порвали все свои провода, разыскивая вас!
– Не сразу вас нашли, пришлось поплутать по округе… Эти проклятые снаряды изменили местность до того, что все германские карты уже бесполезны.
– Скоро придется менять и учебники географии, – буркнул лейтенант, с отвращением сбрасывая с подошвы жирный ломоть грязи, – раз уж не получилось с учебниками истории…
– Я готов был поклясться, что в трех километрах от вашего полка находится лес, но мы не заметили ничего подобного.
– Леса нет скоро уже как год, – неохотно ответил лейтенант. – Что пушки выкорчевали, что сгорело в феврале восемнадцатого… Однако я не могу понять, что за форма на вас. Вы не из семнадцатого батальона?
– Никак нет, господин лейтенант. 302-й батальон Чумного Легиона, штурмовая рота «Веселые Висельники».
Дирк часто видел, как неожиданно меняется человеческий взгляд. Как секунду назад блестевшие живые глаза, принадлежащие обычному человеку, вдруг мертвеют, покрываются изнутри тончайшей ледяной корочкой. А их хозяин, сохранивший на лице удивленное выражение, падает лицом в землю, и между пальцев у него течет что-то густое и темное.
Что-то подобное произошло и с лейтенантом. Он даже подался назад, словно его тело уловило исходящую от Дирка опасность и отреагировало на нее, в то время как потрясенный мозг еще пытался осмыслить происходящее. Опасность, которая опытным фронтовиком улавливается рефлекторно, сродни свисту снаряда.
На открытом и, в общем-то, приятном лице, украшенном аккуратными усами, промелькнуло выражение отвращения и ужаса. Это Дирку тоже часто приходилось видеть.
– В-вы… смеетесь, что ли? – лейтенант стиснул зубы и перестал казаться молодым и сколько-нибудь вежливым. – Это шутка?
– Едва ли.
– Чумной Легион?
– Только лишь его рота.
– Поверить не могу. Мы запросили подкрепление, чтобы вышвырнуть лягушатников из наших же траншей, и что мы получили? Тухлое мясо?
– Могло быть хуже, – спокойно заметил Дирк. – Вы могли ничего не получить.
Это замечание прошло для лейтенанта незамеченным. Наверно, сейчас у того появилось слишком много собственных мыслей. И редкие из них можно было назвать приятными.
– Я думал, нам пришлют… – он заколебался, – людей. Нормальных солдат, вы понимаете.
– А я со своей стороны рассчитывал, что нас отправят не в осточертевшую Фландрию, а куда-нибудь в более живописные места. Например, на Лазурный Берег. Так что мы оба, полагаю, можем считать себя обманутыми в лучших ожиданиях.
Лейтенант уставился на него с таким выражением, точно шутка показалась ему в высшей степени нелепой и даже сумасшедшей. Наверно, четвертью часа ранее Дирк сам так же смотрел на странного солдата с консервной банкой в руке.
– Так вы… вы оба… О, дьявол.
– Мы оба, – вежливо подтвердил Дирк. – Но не думаю, что это станет проблемой.
– Станет проблемой? Вы смеетесь? Если мы не получим подкрепления, завтра лягушатники нанесут еще один удар, и мы потеряем даже то, что осталось! Проблемой?.. Черт возьми, да! Это наверняка станет проблемой. Наверно, это какая-то ошибка. Нам не нужно тухлое мясо! Убирайтесь в свои гробы и укатывайте.
– Если это ошибка, вы сможете обсудить ее с моим командиром, – сказал Дирк и добавил в свой голос немного холодка. Совсем немного. Того холодка, что лежит на мраморной могильной плите, прикрытой тенью, в жаркий летний день. Но в сочетании с прямым взглядом это произвело должное впечатление, лейтенант сбавил тон. – Думаю, вам удастся разрешить ее к нашему обоюдному удовлетворению.
– Командиром? А вы кто?
– Унтер-офицер Дирк Корф, командир второго взвода «Веселых Висельников».
– Кто вами командует?
– Наш тоттмейстер, хауптман Бергер. Но его еще нет на месте, мы обогнали его на марше. Состояние дорог отвратительное, его «походная кухня»[2] застряла в перелеске недалеко отсюда. Думаю, он появится здесь через час или два.
– У меня приказ оберста фон Мердера, командующего двести четырнадцатым полком, доставить к нему командира прибывшей роты.
– Увы, не могу вам ничем помочь. Наш единственный люфтмейстер вместе с ним, а обычные линии связи протянуть, как вы понимаете, еще не успели.
– Значит, вы единственный старший чин роты, присутствующий здесь?
– Именно так.
Лейтенант о чем-то задумался, но не очень надолго. К счастью, он относился к тем людям, которые быстро принимают решения. Ценное качество для всякого, оказавшегося в здешних краях.