— Близар, будь он неладен, — ответил вполголоса возница, поплотнее натягивая шапку.
Граф Близар?!
Я воскресила в памяти гордую фигуру в позолоченных санях. Почему-то мне казалось, что колдун должен быть гораздо старше… Мрачнее, страшнее, опаснее… Хотя, тот, кто правил санями, он был совсем не юноша… В груди вдруг захолодило — и он потребовал меня в жены?.. Воображение услужливо нарисовало такую картину — это я сижу в позолоченных санях, которыми правит мужчина, одетый в меха и парчу, а снежинки роятся вокруг, покалывая щеки и губы. Мужчина натягивает вожжи, останавливает лошадей, а потом оглядывается на меня. Глаза у него сияют, как далекие зимние звезды, свет их очаровывает, дурманит, лишает воли…
Сладкий морок продолжался всего несколько секунд. Я даже помотала головой, чтобы избавиться от наваждения. Меня ждет Роланд, а граф Близар, судя по всему, ничуть не скучает без моей компании. Может… он даже женился?..
— А граф Близар женат? — осмелилась я спросить у возницы.
— Нет, барышня, — раздалось в ответ.
Что ж, это уже хуже.
— Но что за женщина сидела с ним в санях? — продолжала я расспросы, благо — мне отвечали охотно.
— Откуда ж мне знать? — удивился возница. — Он каждый день катает новую красотку. Что до вас, барышня, так вы бы поменьше про него говорили, а думать и вовсе забыли. Колдовство — штука опасная. С ним заигрывать нельзя.
— И не собиралась заигрывать, — заверила я его и больше ни о чем не расспрашивала.
Но перестать говорить — это легче, чем перестать думать.
Неужели, правда, что Близар соблазняет молоденьких девушек? И как тогда он поступит со мной? Но если мой дед был знаком с его отцом…
Сани остановились возле «Рейнеке» — небольшого постоялого двора, где я еще ни разу не бывала. Раньше, когда мы с отцом приезжали в столицу, то всегда останавливались в «Холлерихе» — самой шикарной гостинице города. Но мачеха решила сэкономить, к тому же, сказала она, одинокой юной девушке не следует привлекать к себе внимания, тем более что девушка собирается наведаться к колдуну.
Здесь я была с ней согласна — чем меньше обо мне будут знать, тем лучше. Переночую в гостинице, где меня никто не видел и больше не увидит, наутро схожу к колдуну, заручусь распиской, что он не настаивает на браке — и вернусь домой.
— Серебряная монета с вас, барышня, — сказал возница, оборачиваясь через плечо и протягивая руку ладонью вверх.
— Конечно, благодарю за приятную дорогу, — улыбнулась я ему и хотела достать деньги из поясного кошелька, но кошелька на поясе не оказалось.
Наверное, я уронила его, когда сани резко остановились, пропуская Близара.
— Одну минуту, — попросила я, обшаривая дно саней.
Я даже заглянула в сумку, хотя прекрасно помнила, что привязывала кошелек к поясу…
— Что-то случилось? — спросил возница, и от его любезности не осталось и следа. — Серебряную монету за проезд, барышня!
К счастью, серебряная «счастливая» монетка была припрятана у меня среди вещей. На ней была изображена добрая фея Хольда, я уже не помнила, как такая редкая монета оказалась у меня, но хранила ее с самого детства. И вот теперь…
Возница уже терял терпение, когда я положила ему на ладонь монетку с Хольдой, стараясь не выглядеть слишком опечаленной.
— Еще раз благодарю за поездку, — сказала я, вылезая из саней и забирая сумку.
— Всего доброго, — проворчал возница, пряча монетку и присвистнув на лошадей, чтобы трогали.
Я зашла в гостиницу, где в главном зале и в самом деле было совсем немного людей. Два подвыпивших старика сидели за кружками пива, мужчина дремлет в углу, надвинув на глаза шапку, и хозяйка — дородная высокая дама с тяжелыми серьгами и не менее тяжелым взглядом.
Судя по этому взгляду, я сразу попала в число благонадежных посетителей, и мне предложили пройти к камину, где жарко трещали поленья.
— Горячего вина с пряностями? — услужливо спросила хозяйка. — Бобовой похлебки с мясом?
При мысли о таких вкусностях у меня закружилась голова, но я поблагодарила и попросила сначала разрешения согреться.
— Грейтесь, — ответила хозяйка, дернув плечом, но взгляд сразу изменился.
Она с недовольством следила за мной, пока я перебирала содержимое сумки и в который раз ощупывала пояс. Но кошелька не было!
Кусая губы, я старалась припомнить, где могла потерять его. А что если… а что если это мачеха отцепила кошелек, когда застегивала медвежью полость? Ей было легко это сделать — всего-то потянуть вязки, а я смотрела в окно и ничего не замечала, прощаясь с Тилем.
Но зачем отправлять меня без денег в столицу?! Здесь нет ни родственников, ни знакомых…Конечно, из подлости. Решила отомстить даже такой мелочью… Я потерла лоб и вздохнула, и сразу же рядом со мной оказалась хозяйка гостиницы.
— Не надумали покушать, красавица? — спросила она учтиво. — Вы останетесь на ночь? Приготовить комнату?
Я оглянулась на остальных посетителей, но на нас никто не обращал внимания, поэтому я сказала тихо и доверительно:
— Прошу прощения, дорогая госпожа, но со мной произошла огромная неприятность… Я приехала из Любека в столицу всего на день и в дороге потеряла кошелек… Не согласитесь ли вы подождать с оплатой, моя семья сразу оплатит расходы, как только я вернусь…
Ах, отношение ко мне сразу изменилось. Не помогли и бархатные сапожки с бархатной шубкой. Ни на какую отсрочку хозяйка гостиницы не была согласна и даже отказалась кормить меня в долг. Никаких Антонелли она знать не знала, и знать не хотела, и не желала даже взять мои вещи в залог.
— Откуда я знаю — может вы их украли?! — выдала она совершенно чудовищную догадку, и я покраснела от негодования, а старики оторвались от пива и с любопытством посмотрели в нашу сторону.
— Не кричите, пожалуйста, — попросила я женщину. — Разве я похожа на… воровку?
— Если бы все воры были похожи на воров, — заявила она, — нам, простым людям, жилось бы очень хорошо. Нечем платить — идите восвояси.
— Но ведь почти ночь, я никого не знаю…
— У меня не странноприимный дом, — отрезала она.
— Позвольте тогда, я найму извозчика, — сказала я. — Если вы отказываете мне в ночлеге, мне надо вернуться домой сегодня же.
— Извозчика? — изумилась хозяйка. — Да кто же поедет до Любека или куда там вам надо в ночь? Зимой? И городские ворота скоро закроют. Раньше утра никто и с места не стронется, можете мне поверить.
Час от часу не легче. Я поняла, что пропажа кошелька была вовсе не досадной неприятностью, а настоящей бедой. Неужели, мачеха именно на это и рассчитывала?.. Мне было стыдно подозревать ее в таком коварстве, но кто еще мог быть к этому причастен?
— Вы уходите? — ледяным тоном осведомилась хозяйка гостиницы.
— Подскажите, как пройти к замку графа Близара? — спросила я.
Оставалось надеяться, что колдун окажется милосерднее этой дородной женщины и ссудит мне несколько серебряных монет.
Она шарахнулись от меня, как от чумной и спросила, сурово щуря глаза:
— Вы про колдуна, барышня?
Мне оставалось только кивнуть.
— Так его замок не в городе, — сказала она нелюбезно. — Он живет на холме, по дороге направо от города. Там миля будет, если не больше. Но туда точно возчики не поедут.
— Совсем никто? — спросила я растерянно.
— Да кто спятил, чтобы к колдуну соваться?
— Ну зачем к ночи про нечисть?.. — забормотал один из стариков, прихлебывая из кружки.
Его товарищ был, видимо, не против подобных разговоров, потому что сразу же запел песню про красотку Изабелл. Красотка влюбилась в колдуна, сбежала с ним из родительского дома, а он убил ее, чтобы сделать зелье бессмертия из ее крови. Красотка прокляла колдуна, и с тех пор он обречен жить вечно и не знать покоя. Я помнила эту песню наизусть, потому что ее исполняли на каждом празднике в назиданье влюбчивым девицам, но в столице куплеты пелись немного по-другому. Красотку звали Изабелл Колвин, и она была первая красавица королевства, дочка барона Колвина.