– Может быть, этот кризис проще решить, если просто оставить плывчи в покое и предоставить им возможность спокойно размножаться друг с другом? – не удержалась я от шпильки.
Космозонка скривила умело подкрашенные алые губы.
– Содружество в любом случае вынудит нас соблюдать права всех разумных после переходного периода. Так что можно и не торопиться потакать свободомыслию плывчи.
– Так в чем же опасность той девочки? – напомнила я.
– В ее случае эксперимент был не слишком удачным. Девочка стала слишком агрессивной и неадекватной, с непредсказуемым поведением и припадками ярости. К тому же у нее несколько раз были зафиксированы попытки суицида… и маска избавила нас от всех этих проблем.
Услышанное никак не укладывалось у меня в голове и тем более не ассоциировалось с тихой апатичной малышкой, жующей водоросли. Неужели эти безжалостные твари действительно сделали из бедняжки психическую развалину, склонную к саморазрушению?..
С трудом справляясь с отвращением от мерзких образов, которые спровоцировало небрежное пояснение космозонки, я попыталась изобразить на своей физиономии удивленную заинтересованность:
– А как эта маска работает? Никогда не слышала, чтобы можно было таким способом контролировать психов.
– О, туда вшиты прекрасные ментальные ограничители и мощный нейроконтроллер последней модели… Впрочем, я могу вам показать, – похвасталась Задаки. – Видите решетку возле себя?
– Да…
– Смотрите внимательно.
В нише вспыхнул яркий свет, озарив длинное тело раба, которого я накормила миртошкой. Он казался спящим, хотя недавно демонстрировал чудеса молниеносного перемещения и нюхал мое запястье.
Притворщик из него что надо.
– Сейчас он под сильной дозой снотворного и должен проспать ещё пару часов. Видите, какого цвета его голова?
– Она вся черная, – сдержанно констатировала я очевидное.
– Это не натуральный цвет его кожи, а та самая маска. Модернизированный аналог анатомической маски, которую в нейрохирургической медицине используют после черепно-мозговых операций. Если у носителя, к примеру, есть активные паранормальные способности, то ментальный ограничитель изолирует активные волны его мозга и не даёт воздействовать на чужой разум. А в нейроконтроллер вшита программа базового управления. Можно блокировать речевую функцию, общедвигательную… и самое удобное – контроль уровня агрессии. Любая вспышка выше разрешённой нормы блокирует не только двигательную, но и мыслительную деятельность. Что скажете?
– У меня нет слов, – правдиво сказала я, прилипнув взглядом к зрительным отверстиям маски. Сейчас они были темны, но забыть о том, как оттуда сияли на меня завораживающие звёзды зрачков, было невозможно.
– Позже я продемонстрирую вам все эти функции воочию, – пообещала Муй Задаки. – Но сейчас давайте все же о девочке. Она должна находиться в нижних пещерах под домом…
Вспомнив свои подозрения о микрокамерах на острове, я решила добавить немного искренности в беседу.
– Это где жили забыванцы?
– Да-да, это там.
– Я их выпустила. Всем скопом.
– Зачем? – поразилась космозонка.
– А чего им просто так сидеть? Пусть работают.
– А вы практичны, Гайя, – после паузы протянула Муй Задаки. – Впрочем, это даже хорошо… поищите среди забыванцев девочку. Она точно должна быть среди них, я знаю. Сработала персональная сигнализация, и ко мне пришло уведомление о разблокировке двери ее камеры. В тот самый день, когда девочку выпустили.
– Ясно.
– И как найдете – продайте мне её.
– Зачем? Она же… вы говорили… неадекватная суицидница?
– Это неважно. Во-первых, ее генетические показатели очень хороши для экспериментальной программы… а во-вторых, девочка нам поможет достигнуть более эффективных результатов с этим экземпляром, – космозонка махнула рукой в сторону «спящего» раба.
– Каким образом? – спросила я, стараясь скрыть волнение.
Муй Задаки немного поколебалась, очевидно, раздумывая, стоит ли посвящать посторонних в такие детали. Потом нехотя бросила:
– Они родственники. Так вы продадите девочку?
Отказывать женщине подобного характера и расы в лоб было недальновидно, поэтому я уклончиво сказала:
– Посмотрим. Мне пора идти, Муй. Ясной сингулярности!
Глава 11. По следам чёрной маски
Внутренний вызов идентификационного браслета прозвучал неожиданно.
– Госпожа! Госпожа Гайя… – просительно зазвенел в динамике микронаушника детский голос. – К вам можно?