Калоус. Значит, тебя будут называть «пани учительница»? И ты будешь ходить на эти… педсоветы?
Яна. Когда я была маленькая, мне так всегда хотелось, чтобы ко мне кто-нибудь ужасно хорошо относился. Только я всегда стыдилась.
Калоус. Платок уронила.
Яна. Заберусь, бывало, к маме в кровать, а она мне говорит разные слова, будто я ее мама, а она — моя дочка. Она мне говорит: ты моя шкатулочка размалеванная, ты моя лампочка над кроваткой, ты мой будильник звонкий, ты моя картинка с лодочкой, занавесочка зеленая, ты мое маленькое радио…
Калоус. Маленькое радио? (Яна молчит.) Моя мама так не говорила.
Яна. А вам понравилось?
Калоус. Что?
Яна. Понравилось вам, что я говорила?..
Калоус. Ты лучше скажи, что будешь дома говорить?
Яна. Ничего. Попадет, и все.
Калоус. А потом?
Яна. Потом постелю и лягу. (По-детски нежно улыбается и смотрит на Калоуса. Калоус взволнован.) Хотите, я вам буду говорить такие слова?
Калоус. Какие?
Яна. Те, мамины…
Калоус. Мамина ты, мамина! А вдруг из тебя еще выйдет что-нибудь путное, а? Нет, ты непременно иди в детский сад и будь воспитательницей. Учи их петь и танцевать. «Колесо, колесо с мельницы» и еще стишок, как бежит лисичка к Табору и как зайчик в своей норке застрял. А они будут бегать за тобой и говорить: «А вы лисичку умеете рисовать или собачку?» Будь я на твоем месте, я бы знал, как жить…
Яна. Не знали бы!
Калоус. Эх ты, сорока! Если бы я знал, как мне это тебе объяснить. Вы, молодые, больших слов не любите. Мы, когда их слышали… ревели, как коровы. А вы смеетесь…
Яна. Ошибаетесь, товарищ, я зеваю…
Калоус. Знаешь, я охотно пошел бы работать в твой детский сад, с удовольствием пошел бы. Меня бы, конечно, не взяли — какой из меня воспитатель, — а я бы пошел. И за каждого ребенка дал бы письменное ручательство. «Я, Калоус Эмиль, бывший номер 30012, обязуюсь вернуть вам ребенка, который будет знать, чего он хочет. Уважайте его и не испортите».
Яна. Вы умеете врать?
Калоус. Это каждый официант умеет… Нет, не умею. Ну, чего уставилась? Не умею. Непутевый я, верно?
Яна. Хотела бы я не уметь.
Калоус. Врать можно, но не для себя.
Яна. Для себя… Человек все делает для себя… Врет для себя и не врет тоже для себя… обманывает других для себя… а потом раздает себя всего — и тоже для себя.
Ремунда (возвращается). Ну, все в порядке. Теперь только найти водителя — и может ехать.
Шум приближающейся машины. Все прислушиваются.
Калоус. Ты уж тут, старик, присматривай за мамой.
Ремунда. Скорей она за мной присмотрит.
Калоус. А Яну отвезешь к отцу и скажешь: «Товарищ директор, я имел честь познакомиться с вашей дочерью. Всего вам наилучшего!»
Ремунда. Так вежливо я не умею.
Механик (входит). Значит, с вас… 92 кроны 60 геллеров.
Ремунда. И не стыдно тебе? За такой пустяк? Машина ведь была в порядке.
Механик. Так вы же квитанцию хотите.
Ремунда. А если без квитанции?
Meханик. Дайте двадцатку.
Калоус достает бумажник, расплачивается.
Механик. Спасибо. Откуда он?
Ремунда. Из Западной Германии.
Механик. Тогда скажите ему — сто двадцать. (Увидел Яну, поражен, оглядывает с видом знатока.) Чарльстон танцуете? Ну, всего! (Уходит.)
Входит мать, ставит на стол яичницу для Калоуса и Яны. Калоус садится, Яна стоит.
Мать. Садитесь, девушка!
Яна послушно садится, ест вместе с Калоусом, они тихо беседуют, не обращая внимания на остальных. Ремунда поглядывает на них, качает головой, насвистывает.
Мать. Что это ты свистишь?
Ремунда. Да так… модная песенка.
Мать (рассеянно). Песенка?.. А девушки нынче становятся все красивее. Еда обильная, жизнь хорошая, забот никаких.
Ремунда (очень громко). Приятного аппетита!
Яна (тоненьким голоском). Спасибо, дедушка!
Нарастающий грохот машины. Калоус отодвигает тарелку.
Ремунда. Эмиль, доешь!
Калоус послушно придвигает к себе тарелку. Машина останавливается, хлопают дверцы, слышны голоса.
Мать. Эмиль, я закрою. Закрыто, и все.
Калоус. Сиди, мама. (Калоус и Ремунда смотрят друг на друга.)
Мать. Алоис, ты запер на ключ?
Калоус. Сиди, мама. (Начинает рассматривать свои руки.)
Мать. Остриги ногти.
Калоус. Покойный Тонда, когда бомбили, всегда говорил: «Налет, а я не бритый».
Входят старшина милиции и милиционер. За ними Гупперт, он слегка забрызган грязью.
Старшина. Так кто из них, господин Гупперт?
Гупперт молчит.
Ремунда (встает). Я.
Гупперт. Пусть Ремунда не строит из себя героя. Не имеет смысла. Мне нужен мой паспорт и моя машина. Прочее меня не занимает. Я видел кое-что и похуже.