Сам Борис Федорович родился в 1552 году. В отрочестве он оказался при дворе. Его сестра, Ирина, также оказалась вовлечена в придворную жизнь с малых ногтей: родившись в 1557 году, она воспитывалась в царских палатах с семилетнего возраста. На протяжении опричнины (1565–1572) Борис Федорович был еще слишком молод для участия в серьезных делах[76]. Зато видное положение занимал его дядя Дмитрий Иванович, постельничий при дворе Ивана IV. Как видно, именно он распорядился судьбой молодого племянника, осуществив выгодный матримониальный проект: Годуновы породнились с могучим опричным временщиком Малютой Скуратовым — дочь Малюты Мария Григорьевна стала женой Б. Ф. Годунова[77]. Благодаря сильной родне молодой человек рано получил первый «дворовый» чин, однако в дальнейшем его карьера шла неспешно. Несколько успехов в местнических тяжбах, получение заметного, но отнюдь не ключевого чина кравчего… Он умел читать и писать, но «книжностью» не отличался и Священное Писание знал не лучшим образом.
Положение Годуновых при дворе резко улучшилось благодаря двум бракам: сначала царевич Иван женился на Евдокии Сабуровой, и с ним семейство установило добрые отношения, сохранившиеся даже после того, как он развелся; затем царевич Федор стал мужем Ирины Годуновой. Иван IV, как видно, искал возможности привязать разветвленное и энергичное семейство к своему роду двумя брачными нитями: старшему сыну — жену из старшей ветви Сабуровых-Годуновых, младшему сыну — из младшей ветви, а пригодятся в служении престолу обе.
Когда Иван Иванович получил смертельную рану[78] от рук отца, Б. Ф. Годунов на некоторое время оказался в опале, но затем обрел прощение. А для Федора Ивановича Годуновы за несколько лет до восшествия на трон стали первейшими советниками. Именно тогда семейство было осыпано благодеяниями. Впрочем, пока Ирина Годунова оставалась бесплодной, положение рода при дворе не могло приобрести должной прочности. Ей грозил развод[79]. Однако развести наследника и его супругу не успели, а у Годуновых, старавшихся отвести угрозу развода, не успели отобрать их высокие чины. Когда царь Иван IV скончался, позиции семейства при дворе были исключительно прочны. Среди историков нет единого мнения о том, был ли Борис Годунов включен в состав регентского совета, получившего от Ивана IV распоряжение заботиться о Федоре Ивановиче и делах правления, до коих ум наследника почти не доходил. Но это не особенно важно, поскольку влияние Б. Ф. Годунова на нового царя с первых месяцев правления было огромным, можно сказать, доминирующим, если сравнивать с иными персонами (кроме, пожалуй, царицы). Был ли Борис Федорович одним из официально назначенных регентов, не был ли, но по уровню реального влияния на дела он превосходил любого из регентов. Кроме того, Годуновы занимали три места в Боярской думе: Дмитрий Иванович и Борис Федорович имели боярский чин, а Степан Васильевич — окольнический. Их близкая родня — Сабуровы — имели еще два места: боярское и окольническое. Иван Васильевич Годунов неоднократно хаживал в походы воеводой и был опытным военачальником. Еще до венчания Федора Ивановича на царство боярский чин и должность дворецкого получил Григорий Васильевич Годунов. Борису Федоровичу досталось звание «конюшего», означавшее номинальное первенство среди бояр. В день восшествия Федора Ивановича на престол боярами сделались Семен и Иван Васильевичи Годуновы, притом последний оказался затем во главе приказа Казанского дворца и наместничал в Рязани.
76
В опричнине Б. Ф. Годунов служил, не будучи крупной фигурой. Он не участвовал в решении важнейших военно-политических вопросов, не прославился каким-либо выдающимся служебным достижением, но и не запятнал себя участием в карательной деятельности. Если он и был «палачом», то где-то очень глубоко «в душе»: Б. Ф. Годунов на протяжении всей своей жизни не проявлял склонности к массовым репрессиям. Опричный террор в его государственной деятельности продолжен не был — даже в самых скромных масштабах. Политических противников своих Борис Годунов «убирал» с бессовестной жестокостью. Но даже в отношении лютых его врагов можно назвать лишь единичные случаи, когда дело доходило до душегубства; чаще — опала, ссылка.
77
К дочерям Григория Лукьяновича Скуратова-Бельского по прозвищу Малюта в народе относились плохо, видя в них «лютые отрасли» от «злого плода». Особенно досталось Марии Григорьевне: она пользовалась репутацией человека честолюбивого и злонравного, притом худо отзывались о ней как иноземцы, так и русские. Один провинциальный летописец обвинил супругу Б. Ф. Годунова, среди прочего, в том, что она «окормила отравой» праведного царя Федора Ивановича, после чего и великое началось разорение Московского государства. См.: Прибавления [к Первой Псковской летописи]. Окончание списка Оболенского // ПСРЛ. Т. 5: Псковские летописи. Вып. 1. С. 125.
78
По поводу смерти царевича Ивана существует несколько версий: не все историки соглашаются с тем, что он умер от раны, нанесенной во время ссоры Иваном IV. Однако эта версия опирается на показания нескольких не зависящих друг от друга источников, и ее разделяет подавляющее большинство специалистов.
79
Об истории брака Федора Ивановича и Ирины Годуновой подробнее рассказывается ниже, в главе «Царь-инок».