Причины столь плачевного состояния «территориальной перспективы» вполне объяснимы — региональный заказчик заинтересован в изготовлении «стратегии» лишь потому, что ее наличие является условием получения дополнительных средств из федерального источника. То есть все планирование строится, по существу, на выпрашивании бюджетных денег.
Впрочем, и на федеральном уровне превалирует отраслевое, ведомственное планирование. Отслеживание распределения денежных потоков, движения людских масс осталось в прошлом. И потому если раньше народ отправлялся в Москву «за колбасой», то сейчас столичный регион — гигантский «насос» для трудовых ресурсов. Только за десять с половиной лет Москва и область выросли больше чем на полтора миллиона. Между тем у нас есть регионы с трудоизбыточным населением, но пока их трудно назвать развивающимися. Когда-то Дагестан, например, давал стране 380 тысяч тонн винограда, а гибридная кукуруза, произведенная в Кабардино-Балкарии, обеспечивала семенами 46 областей.
С другой стороны, уже в наше время наблюдается концентрация ресурсов в таких территориях, как Калужская область. В течение ближайших шести лет здесь будут присоединены более 400 мегаватт мощностей в электроэнергетике, предполагается создать около 30 тысяч рабочих мест, освоить более трех тысяч гектаров индустриальной застройки, расположенных в пяти индустриальных парках. Столь масштабные планы связаны с производством в области автомобилей и автокомпонентов. Но привлекая на территорию массовое конвейерное производство, власти должны понимать: новые нагрузки на окружающую среду неизбежны. Значит, их нужно предвидеть и предупреждать.
К сожалению, в 90-е годы практически не велась работа над генеральными планами развития городов, и в то же время «парад суверенитетов» подрывал самую возможность удерживать страну как единое социально-экономическое целое. Сегодня у федерального чиновника нет реального знания страны: муниципальная статистика была ликвидирована в начале 90-х годов. И потому центр оперирует поступающими «наверх» средними величинами по обширным и крайне неоднородным регионам. Но на самом деле такие данные пригодны лишь для отчетности, а не для планирования.
По мнению министра регионального развития Дмитрия Козака, потенциал «субъектной» политики сегодня абсолютно не востребован: «Предлагается передать полномочия по управлению и распоряжению целым блоком федерального имущества, по экологическому, технологическому надзору. Должны быть делегированы полномочия по санитарно-эпидемиологическому надзору, защите прав потребителей». Но пряник предлагается в одном «пакете» с кнутом: если выяснится, что регионы неэффективно тратят деньги из госбюджета, то субъекту Федерации грозят финансовые санкции. Впрочем, с этой идеей не все понятно: почему за халатность или непрофессионализм узкого круга лиц должны нести ответственность жители всего субъекта Федерации?! Это тем более странно, что у нас нет прямых выборов губернаторов.
А теперь про лес и воду. В водные объекты страны ежегодно поступает более 10 млн тонн загрязняющих веществ. При этом затраты на очистку воды во много раз превышают размеры платежей за загрязнение водных объектов. Парадокс, но это так: градостроительное и земельное законодательство в последнее время ослабило защитный режим водоохранных зон. И потому, согласно данным Роспотребнадзора, 14 млн россиян постоянно потребляют недоброкачественную питьевую воду. Федеральная служба также отмечает, что 40 процентов наземных и 17 процентов подземных водных ресурсов в России уже не пригодны для получения питьевой воды.
Россия не так уж богата питьевой водой, как это принято считать. На европейскую часть страны, где проживает 80 процентов населения, приходится лишь 8 процентов российского речного стока. Низкое качество очистки бытовых стоков привело к тому, что даже в Оби, в районе которой почти нет промышленных объектов, грязная вода. В этих условиях вступивший в силу с 1 января 2007 года Водный кодекс лишь усугубил ситуацию. Разработчики очень постарались приспособить кодекс к запросам владельцев шахт, заводов и пароходов. В результате удивительными образом прописаны экономические аспекты водопользования, и потому за кубометр стока загрязнители платят 25 копеек, тогда как постройка очистных сооружений в среднем обходится в 30 рублей на кубометр. Как действует в этих условиях рынок, догадаться нетрудно…