По иконографии статуя повторяет стиль анамиё. Его родоначальником был известный скульптор Кайкей (1185–1220). Вероятно, это изваяние выполнено кем-то из его ближайших учеников.
В XIII веке в Японии буддийские монахи по образцу китайской церемонии сформировали собственный ритуал совместного употребления чая. В XV столетии знаменитый монах, художник и поэт Иккю Содзюн обучил чайной церемонии своего ученика Сюко, который ввел ее в обиход при дворе сёгуна Асикага Ёсимицу. С этого момента она стала одним из основных элементов культурной жизни японского общества. Важную роль в чайной церемонии играет чаша для чая (тяван). Чаши типа раку впервые были изготовлены в конце XVI века. В его основе лежала эстетика грубоватой крестьянской утвари, когда красота раскрывается в асимметричности, сдержанности, безыскусности. Согласно преданию, военный диктатор Тоётоми Хидэёси (1536–1598), восхищенный подобной чашей, пожаловал мастеру, сделавшему ее, именную печать с иероглифом «раку» — «наслаждение, удовольствие, радость». Это название закрепилось за изделиями не только знаменитого керамиста, но и продукцией его последователей, работавших в той же технологии по тем же принципам.
На данной чаше по тусклой черной глазури светлой матовой нанесен образ бабочки и скорописью написан иероглиф, означающий «сон». Это сочетание указывает на знаменитый сюжет, описанный китайским философом Чжуан-цзы (IV–III века до н. э.), в котором соединились сон и явь. «Однажды я, Чжуан Чжоу, увидел себя во сне бабочкой — счастливой бабочкой… Внезапно я проснулся и увидел, что я — Чжуан Чжоу. И я не мог понять, то ли я — Чжуан Чжоу, которому приснилось, что он бабочка. То ли бабочка, которой приснилось, что она Чжуан Чжоу».
Культура и искусство Японии начиная с конца периода Нара (646–794) испытывали на себе огромное влияние континентальных соседей и, прежде всего, Китая. Одним из его проявлений стало распространение в домашнем интерьере расписных ширм. Со временем они сделались обязательной частью оформления жилищ богатых горожан и дворцов знати.
Автором росписи данной ширмы является известный художник Кано Тосюн. Сюжет для его работы — буддийская притча о том, что человек в своем стремлении к счастью в этом бренном мире уподобляется обезьянам, которые в своем неведении пытаются поймать отражение луны в воде. Изображение выполнено в технике монохромной живописью тушью. Считается, что первым в Японии в ней начал писать чаньский монах Муци (конец XII — первая половина XIII века). Эта техника получила название суйбокуга (картина, написанная разведенной тушью). По мнению наставников буддийской школы Чань, в простой черной туши содержатся все краски мира, и она более всего подходит для передачи окружающего человека многообразия.
В 1641 японские правители закрыли страну для европейцев, оставив только порт Нагасаки, через который осуществлялась торговля с внешним миром. Долгое время монополия на торговлю с Японией принадлежала голландской Ост-Индской компании. Среди предметов экспорта, популярных в Европе, особое место занимали различные фарфоровые изделия.
Данный кофейник, выполненный в духе восточной эклектики, сделан исключительно на экспорт — в Японии в то время кофе никто не пил. Он — образец продукции фарфоровых мастерских Арита (префектура Сага) конца XVII — начала XVIII века. Такие изделия стали называться Ко-Имари (Старый Имари).
Известно, что кофе получил распространение в Европе после безуспешной осады турками Вены в 1683, когда в их покинутом лагере были найдены большие запасы кофейных зерен. С этого времени кофе стал популярным напитком, а кофейни превратились в своего рода мужские клубы.
Ножки сосуда имеют вид фигурок китайских мальчиков (карако), символизирующих многочисленное потомство и радость. На тулове изображены журавли и сосны, означающие долголетие. Исследователи пока не могут установить, что же послужило прототипом для данного диковинного кофейника. В других мастерских, делавших посуду на экспорт, такой вид изделия неизвестен.
Почитание реликвий в буддизме началось еще в Индии, с момента кремации и разделения праха Будды между восемью народами, исповедовавшими учение. В дальнейшем культ святых останков (на санскрите — «шарира») получил широкое распространение по всем регионам, куда проник буддизм. Шарира хранились в небольших контейнерах (реликвариях), имевших разную форму, которые замуровывались в специальные мемориальные сооружения, называвшиеся ступа.