Надо, к сожалению, отметить, что крупнейшие хронисты Абул-Фазл, Феришта и Ахмад Ядгар крайне мало сообщают о политических акциях Бабура после захвата Дели. Однако даже то, что нам удалось обнаружить, убедительно показывает, что Бабур сразу попытался наладить дружественные отношения с той частью индо-афганской феодальной знати, которая лояльно отнеслась к новому сюзерену.
Такая политика Бабура особенно наглядно проявилась в многочисленных земельных пожалованиях тем индо-афганским феодалам, которые поддержали его в это время. Шейх Гуран, одним из первых перешедший на сторону Бабура с 2—3 тысячами лучников, был пожалован уделом в Миан-Дуабе, Али-хан Кермани также получил владение, дающее доход в 25 лакхов танга. Некоторые из этих пожалований были огромны. Например, Фируз-хану была отдана во владение область Джаунпур с доходом в 1 крор 46 лакхов 5 тысяч танга, Шах Баязид получил область Ауд с доходом в 2 крора 48 лакхов 50 тысяч танга, Махмуд-хан — Газипур с доходом в 90 лакхов 35 тысяч танга, Кази-Джия — 20 лакхов танга и т. д.!.
Трудности со снабжением армии, с которыми пришлось ^столкнуться Бабуру, непривычный климат, враждебное отношение местного населения породили чувства разочарования и тоски среди его воинов: многие из них не скрывали своего желания вернуться в Кабул. Постепенно эти настроения усилились, ими были охвачены даже самые испытанные военачальники. Среди них был и Ходжа Калан, верный советник и друг Бабура. Наконец сторонники возвращения на родину обратились с этой просьбой к своему повелителю. Намерение самого Бабура обосноваться в Индии им поколебать не удалось, но и тому пришлось пойти на уступки. Бабур удовлетворил желание Ходжи Калана о пожаловании ему Газни, Гардиза и местностей, которые были населены хазарейцами Султана Масуда, а также удела Гхурам в Индии [БН, л. 2956]. В то же время он поручил Ходже Калану установить «твердую власть и порядок» в Кабуле и Газни. Опыт и энергия Ходжи Калана были там крайне необходимы, и теперь Бабур мог в общем быть спокоен за свои афганские владения. Твердая решимость Бабура остаться в Индии, его искусная внутренняя политика принесли свои плоды. Постепенно он сумел добиться поддержки многих видных феодалов. Ахмад Ядгар писал: «Бабур с каждым обращался с такой добротой и щедростью, что страх и ужас покинули сердца людей, и они чувствовали расположение к его величеству» 2.
Однако и противники Бабура не теряли времени даром. Во главе афганской верхушки, занявшей враждебную позицию по отношению к Бабуру, встал сын Давлат-хана — Мухаммад-хан. Против его войска, выступившего из Бихара в Канаудж, Бабур отправил Хумаюна. Но самым опасным его соперником был могущественный раджпутский князь Рана Санга, имевший репутацию храброго и опытного полководца. К нему примкнули многие правители округов, расположенных в западной части Индии.
Рана Санга был одним из наиболее влиятельных раджей Индии. «Князья Марвара и Амбара изъявили ему покорность, а раджи Гвалиора, Аджмира, Сикри, Калпи, Чандара, Бунди, Гограона, Рампура были его данниками или платили дань верности как вождю. Его облик выдавал в нем истинного воина: один глаз у него был выбит в стычке с братом, рука потеряна в бою с делийским султаном Ибрахим-шахом Лоди, а на теле было около 80 ран от мечей и копий» 3. Ко времени прихода Бабура в Индию его войско насчитывало 100 тысяч воинов. При нем княжество Мевар достигло апогея своего могущества (1509—1528). Более чем кто-либо из князей Радж-путаны Рана Санга был близок к тому, чтобы объединить все раджпутские княжества под своей властью.
Ранее Бабур и Рана Санга были союзниками. Еще в бытность Бабура в Кабуле Рана Санга обратился к нему с предложением о совместном выступлении против Ибрахима Лоди. Вот что говорится об этом в «Бабур-наме»: «Рана Санга-не-честивый, когда я был еще в Кабуле, прислал человека, выражал доброжелательство, и мы порешили так: „Если государь, то есть я, придет в область Дели, то я, [Рана Санга}, уйду оттуда на Агру“» [БН, л. 298а), Действительно, во время похода Бабура на Лахор Рана Санга оказал упорное сопротивление армии, посланной против него Ибрахимом Лоди; тем самым он, бесспорно, способствовал успешной кампании кабульского правителя в Пенджабе. По мнению К. А. Антоновой, «Рана Санга полагал, что ... совершив успешный набег и ограбив Дели, Бабур удовольствуется богатой добычей и вернется в афганские земли» 4. Тогда сам он сможет легко завладеть всей Северной Индией. Но правитель Мевара просчитался и теперь стремился исправить допущенную ошибку.