Создавать и поддерживать этот канал между мирами – главная функция любого фараона. Молиться высшим существам может каждый. А решать вопросы – только государь, да будет он жив, цел, здоров! Разница такая же, как в твой век слушать кого-то по радио или звонить ему по телефону.
Но я – Хатшепсут, Та, что связывает все земли, Та, годы правления которой мудры и изобильны – существо двойной природы. И женской, и мужской. Папочка Амон даровал мне мужскую часть души под названием Ба. Я – наполовину мальчик. Наполовину – девочка. Вот такое древнее ЛГБТ! (Вот вечно нам приходится бороться за свои права!) Так что Мое Величество напрямую слышит голоса богов. И имеет все права на золотой трон.
Но стать фараоном было ох как непросто! Я, когда узурпировала золотой трон, шагу не могла ступить без привязанной ритуальной бороды. Всячески подчеркивала мужской статус. Миксовала части мужского и женского наряда. И свою любимую доченьку на фресках с детства приказывала изображать с бородкой и с мужским локоном юности на бритой голове. Толсто намекая, что дочурка – тоже существо двойной природы. И вполне может наследовать трон Верхнего и Нижнего Египта.
Братики и сестра
От регента до фараона…
Не так много людей на планете Земля могут похвастать, что побывали и царицей, и царем своей страны. И я – одна из них. Как так вышло? Сейчас расскажу.
У меня был брат (он же муж) Тутмос II, Аахеперенра – не особо хваткий. Папин сын от второстепенной жены (и по совместительству сестры) по имени Мутнефрет.
Уже при жизни мужа я позволяла себе заниматься госвопросами. Заказывала в деревне мастеров собственные изображения с мужским скипетром и приказывала выписывать себе тронное имя Мааткара. Хотя тронные имена царицам не полагаются.
Главный визирь (джати)[3] Аахепересенб от моих выкрутасов просто впадал в истерику. Нужно сказать, что ему нельзя смотреть на Мое Величество. Визирь может только лежать ниц в некотором отдалении от трона. А наши слова друг другу передает специально обученный вельможа.
Но и из положения лицом в серебряные плиты пола этот бузотер умудряется спорить. Кричит, что у царицы есть свой женский скипетр хетес в виде цветка лотоса. И никакого тронного имени быть не должно! Мол, у меня и так полно титулов: Украшение сокровенное, Потомственная знатностью, Сладостная любовью. И прочие сопли в сахаре. Но я непреклонна. В конце концов, что он сделает Госпоже Обеих Земель? Разве что обдаст меня холодом, словно месяц мехир[4] – самый зябкий и дождливый в году. Узок твой рот, джати, чтоб указывать дочери Амона! Хотя, признаюсь, иногда ярость клокочет во мне. И хочется вспороть этому крикуну живот как последнему азиату.
Чтоб не злиться и успокоиться, я обычно беру принцессу и иду с ней гонять по Нилу на царской ладье. Между прочим, кедровое дерево. 45 метров в длину. На палубе шатер о пяти потолках, крытый непромокаемой тканью. Слуги поливают материю водой. И даже в адову жару в шатре – ветерок и прохлада. Покруче иных кондиционеров.
Кстати, к вопросу о Аахепересенбе. Джати в нашем царстве – совершенно особый человек, занимающийся всеми-всеми делами державы и оставляющий фараону только ритуалы. Ведь живому богу-царю не подобает, например, спорить с военачальниками на совете. Не божественное это дело. Для этого есть джати. Тебе покажется забавным, но ни я, ни мой отец, ни мой муж ни разу в жизни не разговаривали с простолюдинами. Хотя мне этого хотелось. Ведь подданные – части тела царя. Все как один. И знатный штандартоносец, что на длинном шесте несет символ элитного военного подразделения. И бедный земледелец, что длинным шестом давит виноград.
Но я отвлеклась от рассказа. У нас с Тутмосом родилась дочурка по имени Нефру-Ра – отрада каждого из дней моих. А вот сына не случилось. Но когда супруг вознесся к богам и предкам, он таки оставил на Красной земле сына (от побочной жены Исиды). Мальца нарекли Тутмосом III, короновали под тронным именем Менхеперра. И Мое Величество заняло при нем пост регента.
Юный фараон достиг совершеннолетия и вместо царства получил от мертвого осла уши. Ведь боги велели мне править Черной землей самостоятельно. Я отправилась к влиятельному жрецу Карнакского храма по имени Хапусенеб. Поделилась своими планами и попросила поддержки. Ведь я – законная дочь Амона! Говорю: хочешь стать джати? А хочешь стать начальником всех работ царя? А Великим жрецом Карнака? Он сначала не понял, чего я хочу. И как грандиозны мои планы. А потом как понял! И жрецы Амона стали за мной как стена. Вместе мы не отдали рулевое весло царской ладьи. Я не выпустила священный Египет из своих тонких рук! Так и сказала сторонникам молодого царя: «Да идите все лесом!» Ну, то есть пустыней.