- Мне холодно, - вдруг сказал Артём и шмыгнул носом.
Виктор очнулся и выпрямился, словно робот, которого включили в сеть. Покрутив головой он зачем-то схватил серый носочек, аккуратно лежавший на диване и протянул пацану.
- На, прикройся пока, я за полотенцем схожу, - строго сказал Виктор и уверенно зашагал в ванну.
Включив воду, он быстро смыл с рук сперму и упёрся лбом в зеркало. «Сейчас доведёшь мальца до дома и сразу же пойдёшь и сдашься врачам», - наказал себе Кара и сунул полотенце под струю воды. За спиной раздался чих, и Виктор подпрыгнул.
- Да будь ты здоров-то, ёлы-палы, - испуганно вскрикнул парень, оборачиваясь.
Васильков стоял в дверях ванной в одних носках, стыдливо прикрыв пах ладошками.
- Я весь липкий, - доложил он Виктору и шагнул поближе к парню.
Витя спохватился, как наседка и начал поспешно обтирать пацана, крутя его вокруг своей оси, а Артём терпеливо подставлял живот и задницу под махровое полотенце.
- Всё, иди одевайся, давай, - подтолкнул он голопопого отличника в открытую дверь и, бросив полотенце в стиралку, пошёл за ним в залу.
Васильков оделся за секунды, кидая на смущённого Виктора загадочные взоры, а парень ходил по комнате, не зная, что ему говорить, куда встать и что делать. В голове не было ни одной мысли, кроме предпохоронной: «Доигрался».
Зазвонил Тёмин мобильник, и пацан прижал его к уху, застёгивая джинсы.
- Привет! – радостно выпалил он в трубку, и Виктор недовольно уставился на Василькова.
Кто это ему ещё звонит в такое время?
- Да я гуляю, ты же сказал, что позвонишь, когда освободишься, - продолжал пацан. – Ну, что, мы едем? На ночь? Класс! Я сейчас к подъезду подойду, а ты пока иди, грей машину. – И положил трубку.
Виктор приподнял одну бровь, молча глядя на Артёма.
- Ну, я пошёл, - сказал засранец и усвистал в прихожую.
- Я провожу, - с угрозой в голосе сказал Виктор, идя следом.
- Не-не, я сам дойду, - замахал руками "сам с усам", влезая в ботинки и куртку. - Хороших выходных!
Виктор стоял в прихожей, глядя на закрытую дверь и медленно сатанел. Да что это за визиты такие?! Ему что здесь, «Красные фонари»? Вот и пускай после этого к себе народ пописать! Знал бы Витя, чем закончится та встреча вечером возле его подъезда – побежал бы вперёд Людочки. Парень пошёл на кухню и сел на табуретку. Ну и пусть себе пиздует с каким-то мужиком «с ночёвкой». Сла-ва Бо-гу! Вот пусть тот теперь и любуется на этот Мулен Руж. Через четыре минуты Виктор вышел из подъезда и направился к дому Василькова.
Ещё издали, подходя к знакомому подъезду, Витя увидел Артёма, жмущегося к высокому худому мужику. Виктор прибавил шаг. Да куда его родители смотрят вообще? Мужик приобнял Василькова, положив ему руку на плечо. До Вити донеслась трескотня Артёма, он смеялся и что-то без умолку говорил. Ты смотри, соловушка! Распетрушил ему нервы, а сам на свиданку побежал! Сейчас Витя ему устроит романтический вечер! Пусть домой дует, английский учит!
Нагнав парочку, Кара протянул руку и схватил Василькова за рукав куртки. Тот вскрикнул, и парочка обернулась. Виктор завёл Артёма себе за спину, наступая на удивлённого мужчину.
- Слышь, мужик, - рявкнул Витя. – Он, вообще-то, школьник ещё.
Мужчина оглядел Виктора, словно говорящего жирафа, потом наклонил голову и заглянул за Витину спину, видимо, на притихшего Артёма.
- Слышь, мужик, - передразнил он Витю. – Я как бы в курсе. Я его брат.
Виктор свирепо молчал, думая, что ему пора выпускать «Пособие для долбоёбов». Похоже, что лажать было уже дальше некуда. Из-за Витиной спины заструился чарующий голос:
- Паш, это наш охранник из школы. Ты иди, я догоню.
Паша поджал губы, скептически оглядел ретивого стража, повернулся и пошёл к стоянке. Что он подумал о Викторе, неусыпно несущем свою службу ночью в их дворе – один бог знает. Виктору стало казаться, что всё, что он делает последние дни – эта какая-то череда бесконечных глупостей. Как человек может вдруг взять и поглупеть за такое короткое время? Виктор потряс головой, будто пытаясь перезагрузить операционную систему. Он повернулся к Артёму и чуть не ослеп от счастливой мины на его лице. Васильков снял свою варежку и взял Витю за озябшую ладонь.
- Я завтра приеду. Я напишу, - улыбаясь, прошептал он и сжал Витины пальцы.
Виктор смотрел вслед убегающей фигурке, не замечая, что на его непокрытую голову падает снег.
Глава V
Промучившись полночи в мыслях о своей так рано закончившейся жизни, Виктор встал утром совершенно разбитый. Есть не хотелось, даже чашка чая вызывала тошноту. Поганей всего было от того, что Витя постоянно косился на телефон. Смотрел и бесился. Причём, на самого себя. Повтыкал в телевизор, поотгадывал кроссворды, повалялся на диване. Пару раз предпринял попытку бегства, позвонив приятелям и пытаясь вытащить их за город на выходные, но те что-то гундели про семью и работу, и Витя вешал трубку, убеждаясь, что всё против него. К вечеру он понял, что дело плохо и надо идти за лекарством. Взял сразу две бутылки, на всякий случай. Сварил картошки с сосисками, порезал хлеб и налил лекарство в рюмку. Первая пошла со скрипом – Витя вообще был не любителем этого дела, но тут ситуация обязывала. Водка обжигала полупустой желудок, согревая измученное недосыпом тело. Нервы потихоньку расслаблялись, в голове появился лёгкий шум. После четвёртой рюмки пришла долгожданная фаза «Ачётакова», и Виктор с аппетитом запихнул в рот целую сосиску. И впрямь, чего раскис-то? После шестой вспомнилось, что лекарство надо совмещать с приёмом бабы, так терапевтический эффект более выражен. Даневопрос! Достал телефон и начал шуровать по контактам. Половина имён были ему будто незнакомыми, по крайней мере, в памяти образы он не воскресил. «Надо фотки на контакт вешать, - поругал себя качающийся на стуле Виктор, - а то вот так вызвонишь себе какого-нибудь диспетчера из ДЭЗа». Имена начали сливаться в один бесконечный список, и Виктор проходил по нему уже по которому кругу. Опрокинув ещё одну рюмку, Витя уставился на одно имя. Во! Приди, майн либен, ёба! Набрав шаловливыми пальчиками образец пьяной смс, Витя, пританцовывая, двинулся в душ. Фальшиво горланя музон из знаменитой сцены про бар «Голубая устрица», младший сержант Виктор Кара, блядски двигая бёдрами из стороны в сторону и щёлкая пальцами, скинул с себя одежду и влез в ванну. Ламбада под душем вышла, прямо скажем, так себе, но, справедливости ради отметим, что там и развернуться особо было негде. Двухметровый танцор выливал на себя какие-то гели для тела, как в дурацкой рекламе с томным голосом за кадром, подставляя лицо под прохладные струи. В дверь позвонили. Виктор сделал движение «о, ес» и в мокро-голом виде выскочил в прихожую, оставляя за собой лужи воды на полу.