Произошло несколько событий.
От каминной полки отлетело несколько больших кусков; свет мигнул; Гангер материализовался в воздухе, тяжело рухнул на пол и покатился по земле, схватившись за лодыжку и стеная; в одной из стен возникла дыра, и пол внезапно оказался залит морем растворимого аспирина.
Завершилось все тем, что Бьорн, вздымая буруны, подбежал к Гангеру, схватил его за лацканы и принялся трясти его так, словно в нем содержалась смесь джина и вермута.
— Доп, подонок, — рявкнул он. — Где тебя черти носили так долго?
Штат крепче зажал полунельсоном правую руку Финансов и Общих Направлений и оскалил зубы, улыбаясь как маньяк.
Штука заключалась в том, чтобы запудрить ублюдку мозги, пока Гангер не выберется наружу. Задача с каждой минутой становилась все сложнее.
— И еще одна вещь, которой, ручаюсь, вы не знаете относительно флорентийской религиозной живописи пятнадцатого века… — произнес он.
— Доп? — переспросила Джейн. Не требовалось слишком большого воображения, чтобы увидеть струйки дыма, вытекающие из ее ушей. — Доп?
Гангер смущенно ухмыльнулся.
— Д. Гангер, — ответил он. — А что, по-твоему, означает буква «Д»? Норман?
Бывают моменты, когда вы чувствуете, что ситуация уплывает у вас из рук.
— Но почему? — услышала она свой голос. — Это что, значит, что вас двое — или как[42]?
Гангер покачал головой.
— Совпадение. Просто так получилось, что там, откуда я родом, имя «Доппель» является одним из самых распространенных хри… самых распространенных имен. — Он помолчал. — Это, — прибавил он, — часть нашего богатого и древнего культурного наследия.
— Там, откуда вы родом, — повторила Джейн. — Я считала, что вы…
— Ну да, — прервал Гангер. — Но, в любом случае, это никуда нас не приведет, не так ли? И к слову — ручаюсь, ты не знаешь, где вы находитесь. То есть, я могу дать тебе три попытки, и ты ни за что…
— Внутри головы председателя комитета по Финансам и Общим Направлениям, — сухо произнесла Джейн. — Говоря точнее, мы заперты в его сознании. — Она театрально фыркнула. — Пожалуйста, не отказывайте мне в малой доле здравого смысла.
Гангер поник.
— Правильно, — сказал он. — Ну что ж…
— И мне кажется, что я уже видела здесь все, что мне хотелось увидеть, — неумолимо продолжала Джейн, — так что, если вы знаете, как вытащить меня отсюда, я буду очень вам обязана.
— Хорошо. Гм.
— И еще, — прибавила Джейн, — можете принять мое заявление об увольнении. С меня довольно всего этого. Я хочу снова вернуться к существованию бесконечно усталого и запутавшегося человеческого существа, не вылезающего из одной и той же старой бессмысленной колеи, если вы не возражаете. На самом деле, — свирепо добавила она, — если мне удастся наконец выбраться из этого… из этой головы в целости и сохранности, я пойду прямо в ближайший политехнический институт и запишусь на бухгалтерские курсы. Ясно вам?
Гангер кивнул головой. И исчез.
Он вновь материализовался в полнейшей темноте, но ничего другого он и не ждал. Его падение прервало что-то мягкое.
Мягкое и на удивление уютное. Он полез в нагрудный карман за маленьким фонариком. Затем он ухмыльнулся.
Его со всех сторон окружало неглаженое белье.
Дальнейшее исследование показало, что белье было беспорядочно разбросано по немытому кухонному полу, в то время как на краю светового круга, отбрасываемого его фонариком, вырисовывался силуэт раковины, выше краев нагруженной сковородками и противнями. Он кивнул. Он пришел туда, куда надо.
«Послушайте, — сказали ему стены и пол, — это просто смешно».
— Может быть, — ответил Гангер, ложась на груду измятых грязных блузок и закладывая руки за голову. — Очень даже возможно. Но ты не можешь меня винить, если я все же попытаюсь.
«Это абсурдно, — произнесли стены и пол. — Я — в его голове, вы — в моей. Это может кончиться как тот фокус с зеркалами, которые ставят одно напротив другого, и они бесконечно отражают друг друга. Насколько я понимаю, мы можем в конечном счете вообще исчезнуть или что-нибудь в этом роде».
— Не-а, — зевнул Гангер. — Поверь мне, я знаю кое-что насчет таких вещей. Я бывал в головах у людей чаще, чем ты обедала. — Он замолчал, глядя на раковину. — А это, очевидно, значит немало. О, «Le Creuset»! У меня тоже есть такой набор.