Так было, потому как она знала, что не должна показывать свою слабость фейри Неблагого Двора, каковым являлся Келпи.
Но когда она имела дело с этим келпи, она думала, что может немного расслабиться, а так как её разум всё ещё был немного замутнён, она была не в состоянии думать о чём-то сложном.
Лидия была совершенно уязвима.
– Разве мне запрещено быть честной?
Келпи проговорил:
– Ну, да черт с ним, – и провел по своим чёрным волнистым волосам в необычной для него смущённой манере.
– Спасибо за то, что услышал моё эгоистичное желание. Я по-настоящему ценю то, что ты спас всех.
– Всех, да.
Когда Келпи заявил, что спасёт только Лидию, она не отпускала Эдгара, даже когда отказывалась. Келпи, вспомнив об этом, наполнил свои слова сарказмом, но Лидия не заметила.
Лидия всей душой порадовалась, что всё обошлось, и подарила Келпи немного детскую и искренне счастливую улыбку.
– …Ты улыбаешься точно так же.
– Э?
Лидия не знала и не могла знать, что улыбка той Лидии, которую Келпи видел показанной «Дейдрим» иллюзии, и та улыбка, которая сейчас была на её лице, были одинаковыми.
– Просто потому что я помог тому бесящему графику, ты сделала такую счастливую лыбу, намного счастливее, чем когда я сказал, что подарю тебе алмаз.
– Э-э-это не поэтому. Мне просто нет дела до алмазов…
– Ну, думаю не страшно. Я в любом случае хотел, чтобы ты улыбалась.
Келпи грубо потрепал Лидию по голове и усмехнулся.
А затем просто растворился в воздухе.
В то же время раздался стук в дверь, так что он исчез должно быть оттого, что не хотел сталкиваться с тем, кто был за дверью.
Экономка, которая открыла дверь, поклонилась с огромным уважением.
– Мисс, к вам пришла герцогиня Мэйсфилд.
«Герцогиня сама пришла сюда?»
Лидия запаниковав поспешила натянуть на себя пеньюар и даже не подумала, стоит ли ей пока подниматься с постели.
– О, Лидия, пожалуйста, не беспокойтесь. Если своим приходом я заставила вас подняться с постели, то с моей стороны бессмысленно желать вам выздоровления.
– Ну что вы, я чувствую себя намного лучше, чем раньше… Всё-таки, это была просто простуда.
В итоге, Лидия осталась сидеть на кровати и поклонилась, приветствуя герцогиню.
– Для меня честь быть побеспокоенной Вашей Светлостью.
Герцогиня грациозно опустилась в кресло, которое придержала для неё экономка.
– Мне сказали, что ваша лихорадка недостаточно серьёзна, чтобы мне стоило о ней волноваться. Но я пришла, потому что кое-что тревожит меня.
Лидия подняла голову, задаваясь вопросом, не сказал ли Эдгар что-нибудь ненужное герцогине.
– Я слышала, что вас забрали во Дворец мадам Евы…
– Э-э, это не совсем так… Произошла ошибка.
– Но всё-таки слухи пошли. Вы ведь были в той комнате, которая была разрушена взрывом газовой трубы?
«О, так всё повернули так, как будто это случилось из-за газовой трубы», – подумала Лидия, кивая в ответ.
– Я слышала, что некоторые люди видели, как вас выносили из того здания. Всё общество хочет знать, кем же была девушка, запертая в здании, которое, по слухам, было гаремом. К счастью, в ночной темноте никто не смог разглядеть, кто это был. Но слухи множатся и множатся, и, хоть я и не думаю, что кто-то сможет связать это с вами, но случившийся инцидент довольно серьёзен, вы понимаете это?
Лидия почувствовала, как её прошиб холодный пот.
То место не было гаремом в нормальном понимании этого слова, но общество не знало этого. Если она была в таком месте, то ничего странного не было бы в том, что её заклеймили бы продажной женщиной.
Тогда она не смогла бы выйти замуж.
– Я не стану выходить за грани дозволенного, но позвольте мне сказать это. Причастность графа Эшенберта к этому делу – всего лишь слух, но сразу после случившегося меня навестил профессор Карлтон и попросил совет в отношении вас и графа, так что я сложила два и два и связала вас со слухами о Дворце мадам Евы.
– Папа, он приходил к вам?
– А когда я отправилась поговорить с графом, мне сказали, что в том здании вы сопровождали его из-за своей работы фейри-доктора. Мне сказал это мистер Ферман, как и слуги графа, бывшие в том здании, но я сочла, что с его стороны неприлично брать с собой в такое место девушку, на которой он хочет жениться.
– Эм, а можно поподробнее про то, что отец пришёл к вам за советом насчёт…
Герцогиня наклонила голову в сторону, словно нечто всё ещё её беспокоило.
– Однако, поскольку ваши чувства также играют не последнюю роль…
В это мгновение внимание Лидии отвлекли голоса, раздававшиеся в коридоре.
Ей показалось, что она слышит голоса Эдгара и своего отца.
Кажется, они о чём-то спорили перед входной дверью; их голоса прекрасно слышались в комнате.
Несмотря на то, что она беседовала с герцогиней, Лидия встала и пошла к выходу из комнаты.
Похоже, её отец пытался отправить Эдгара восвояси.
– Я слышала, граф приходит в ваш дом каждый день. Однако профессор Карлтон не позволяет ему войти.
Герцогиня также наклонилась к двери и посмотрела на низ лестницы, как маленькая девочка, подслушивающая чей-то разговор.
Они замолчали, слушая, что говорят внизу.
– Нет, лорд Эдгар, мне очень жаль говорить это, но я не в том положении, чтобы спокойно и прямо беседовать с вами в данный момент. Я чувствую, что могу проявить ужасающее неуважение, так что, прошу вас, возвращайтесь сегодня домой.
Её отец редко когда становился упрямым, и это заставило Лидию понять, какое болезненное и серьёзное влияние могут оказать на неё слухи о гареме.
– Вы позволите мне услышать о состоянии мисс Карлтон? – спросил его Эдгар.
– Температура, наконец, спала. Так что вам не о чем больше беспокоиться.
– Я, право, извиняюсь за случившееся.
Они не были видны ей со второго этажа, но она могла видеть две тусклые тени на стенах, и по ним она могла сказать, что Эдгар склонил голову перед её отцом, и это наполнило её неописуемым чувством.
– У вас нет причин приносить нам извинения. Поскольку Лидия выполняла свою работу лишь из чувства ответственности.
– Нет, я тоже виноват.
– Ну, если забыть о её болезни, с вашей стороны брать с собой Лидию в такое непотребное место, лорд граф, было верхом безответственности.
– Да, я хотел бы извиниться и за это.
– Это связано с будущим моей доченьки. Я не знаю, как вы обычно ведёте себя со своими знакомыми женщинами. Я уверен, независимо от того, замужем ваша подруга или нет, вы умеете ловко заботиться о такого рода ситуациях. Так как дворяне искусны в окружающих их скандалах. Я слышал истории о том, как некоторые семьи ценой некоторых усилий выдавали своих дочерей замуж за случайного мужчину, но неужели вы планируете сделать то же с Лидией?
– Профессор, я даю вам слова, что я никогда не сотворю с ней подобного бесстыдства.
«Совсем невинным тебя тут не назовёшь», – мимоходом подумала Лидия.
– Да, это может быть так. Это просто мои представления. Нет, вы даже можете счесть это оскорблением. Поэтому я и предупреждал раньше, что могу сказать что-нибудь грубое… А-ах, давайте остановимся на этом. Бессмысленно продолжать разговор.
– Нет, профессор, ваша тревога естественна. Но я…
– Я доверяю Лидии, я верю, что она не попадётся на ваши сладкие речи. Именно поэтому я не встревал в происходящее. Но, так как случилось такое, я не могу не думать, что Лидия всё ещё наивный ребёнок, а вы пока слишком молоды, чтобы заботиться о положении другого человека.
Не успев заметить это, Лидия вся напряглась.
«Нет, это не так, Эдгар не виноват».
Он пытался сделать так, чтобы Лидия не оказалась втянута в то, что случилось во Дворце мадам Евы.
Как и сказал её отец, Лидия была всего лишь ребёнком и думала обо всём слишком просто.