Харрисон прищурился от яркого солнечного луча, внезапно прорвавшегося сквозь древесные ветви. Повернувшись спиной к Хопскотчу, он взглянул на секунданта и сказал:
– Продолжайте считать.
– Отойдите, сэр! – вторил Безымянный. – Или стойте на месте и примите пулю, предназначенную для него.
– Семь… восемь…
– Умоляю, мистер Торнуик, подождите!
– Девять…
Харрисон надеялся, что у посланника принца хватит ума отойти.
– Десять!
Чуть пригнувшись, Харрисон прицелился и выстрелил Безымянному в плечо. Тот с воплем сложился пополам, а его пуля, предназначенная Харрисону, ушла в сторону и ударилась в ствол ближайшего дерева.
Дымок из дула пистолета Харрисона быстро развеялся в морозном воздухе. Некоторые из зевак поспешили к упавшему дуэлянту. Остальные уже вынимали из карманов деньги, чтобы заплатить за сделанные на исход дуэли ставки.
Харрисон подошел поближе к бывшему противнику. Кровь уже залила его белую сорочку и золотистый жилет и теперь просачивалась сквозь пальцы, зажимавшие рану.
– Пришли позлорадствовать? – Безымянный с бешенством воззрился на соперника.
Тот покачал головой:
– Нет, ошибаетесь. Но, как бы то ни было, больше никогда не называйте меня шулером.
Харрисон направился к экипажу, который привез его на место дуэли. Несколько молодых аристократов и зевак последовали за ним, бормоча поздравления и хлопая по плечу. Остальные молча подсчитывали выигрыш.
– Все в порядке! – воскликнул секундант Торнуика, отдавая ему макинтош. – Пуля не задела кость. Несколько недель плечо будет болеть, но со временем заживет.
– Потребовалась большая выдержка, – признался Харрисон, возвращая секунданту пистолет.
– Да, уверен, что так. Никто не любит, когда его называют шулером и трусом.
Посланник принца, вмешавшийся в дуэль, прорвался сквозь толпу, собравшуюся вокруг Харрисона, и громко произнес:
– Я должен поговорить с вами сейчас же, милорд! У меня для вас важные новости!
Харрисон нахмурился и, сунув руки в рукава макинтоша, пробурчал:
– Я не лорд, просто сэр.
– В том-то и дело, что лорд. Это я и пытался вам сказать. Принц поручил мне найти вас и передать неприятное известие. Ваш брат граф Торнуик и его наследник умерли. И теперь вы, милорд, новый граф Торнуик.
Ошеломленный этой новостью, Харрисон молчал. Он был не в силах осмыслить услышанное.
– Как же так?… – пробормотал он наконец.
– Мне очень жаль, милорд, – со вздохом ответил Хопскотч.
В голове Харрисона словно заработали кузнечные молоты. А возгласы удивления, послышавшиеся из толпы, отдавались в ушах громким ревом.
– Мой брат и его трехлетний сын мертвы? Вы уверены? – спросил он, собравшись с духом.
Мистер Хопскотч утвердительно кивнул:
– Да, милорд, никаких сомнений. Тамошняя лихорадка выкосила почти всю округу и добралась до Торнуика.
– Этот – новый граф? Не может быть… – послышался чей-то шепот.
– Он никогда не сможет позаботиться о фамильном доме. Просто не сумеет. Меньше чем через год поместье будет в руинах, – заметил второй джентльмен.
– Совершенно верно. Он ничего не умеет и не знает, кроме как пить, играть и драться на дуэлях, – заметил очередной хулитель.
– Но делает это чертовски хорошо, – прошептал кто-то совсем близко.
– Проклятие… – процедил Харрисон сквозь зубы.
– Да-да, знаю, – закивал Хопскотч. – Однако… Поскольку теперь вы новый граф, принц рекомендует вам держаться подальше от Торнуика и не подвергать себя опасности. Ведь там и вы можете заболеть лихорадкой…
– А жена и дочери брата?! – встревожился Харрисон. – Как они?
Хопскотч тяжко вздохнул.
– Мне очень жаль, милорд, но и они скончались. Как и большинство слуг.
Из горла Харрисона вырвался тихий тоскливый стон, но он, сделав над собой усилие, тотчас же заглушил его. О боже!.. Прелестница Мадди с волосами цвета воронова крыла и мягкими карими глазами… тоже мертва. А также ее чудесные малышки-близнецы…
Отвернувшись от собеседника, Харрисон ударил кулаком в стенку экипажа и тут же вцепился в дверную ручку, чтобы удержаться на ногах, – колени его подогнулись. О боже! За несколько прошедших лет он потерял не только родителей, но и всех остальных своих родственников. Как же так?!
– Принц требует, чтобы вы немедленно прибыли в Лондон, где он поговорит с вами о крайне важном деле. Мой экипаж стоит вон там. Я подвезу вас, – продолжил мистер Хопскотч с таким видом, словно понятия не имел, что сейчас происходило в душе Харрисона.
Новоиспеченный граф молчал, и посланник добавил: