О том, какая судьба ожидает его после такого ченджа, Андрей старался не задумываться, предполагая, что ничего хорошего его не ждет. Но свое обещание, держаться от дядюшки подальше, все это время добросовестно выполнял. Все же возможность активировать родовой перстень Беловых и документы на владение Березовкой, в качестве родового имения, стоили того, чтобы испытывать к высокопоставленному родственнику помимо опасения еще и определенное чувство благодарности.
И вот он снова на Лубянке. На этот раз никакой мраморной лестница. обычные бетонные ступеньки, ведущие на первый, потом на второй и вскоре на третий подземный уровени, сменились ржавой металлической лестницей, уходящей казалось бы куда-то в преисподнюю. Оттуда, из глубины, Андрею почудились отдаленные вопли, мало чем напоминающие те, которые способен издавать человек, и отблески багрового пламени, что еще больше усиливало ассоциации с Гиеной Огненной.
— Впрочем, тут же себя поправил Андрей, — человек существо адаптивное. Если ему яйца дверью прищемит, то он и не такое сможет выдать. Отчего-то эта мысль здорово подняла Белову настроение и он начал с любопытством оглядываться вокруг.
К тому же на третьем уровне спуск вниз, под руководством дежурного офицера и двух караульных с винтовками на изготовку, был завершен.
— Интересно, как они собираются с винтовками управляться с тем же Бакалавром, — мысленно полюбопытствовал Андрей, задействовав на мгновение Энергетический Сканер. — Да и офицер, если судить по размеру Магического ядра, в лучшем случае прошел первую трансформацию.
Третий подземный уровень ПомещенияТайной Канцелярии по своему функциональному назначению больше всего напоминал следственный изолятор временного содержания. Во всяком случае Андрей именно так себе это представлял. Многочисленные камеры закрытые стальными решетками из прутьев в палец толщиной, стояли девственно пустыми. Что наталкивало на резонный вопрос об эффективности работы репрессивного аппарата Империи.
— Хотя, возможно, здесь враги государства и лично Императора надолго не задерживаются, — попытался оправдать службу своего дядюшки Андрей. День, в лучшем случае два, и кого на рудники, а кого и вовсе на гильотину.
Возможно оттого, что сам Андрей уже четко выработал для себя логику дальнейшего поведения, окружающая обстановка его больше забавляла, нежели пугала.
Наконец дежурный офицер, сопровождающий Андрея, постучался в металлическую закрытую дверь, резко выделяющуюся на фоне заделанных решетками камер и получив разрешение, приоткрыл ее с тем чтобы грубым пинком затолкать Андрея вовнутрь, сам же, захлопнув дверь снаружи, судя по звуку вместе с конвойными отбыл к месту постоянной дислокации.
На первый взгляд помещение, куда втолкнули Андрея, напоминало собой хирургический бокс, где разместилась операционная бригада, состоящая из хирурга, анестезиолога и мед брата, вместо положенной по фуншую медсестры. Присутствующие были облачены в белые халаты не первой свежести. Ощущение больницы усиливалось наличием в центре комнаты каталки, покрытой белой, не первой свежести простыней, всевозможными хирургическими инструментами, где те же скальпели соседствовали со стоматологическими сверлами, аккуратно разложенными на боковом столике и густым запахом свежепролитой крови, подтеки которой многочисленными черными пятнами поблескивали на полу. Особую пикантность ситуаци придавал справочник акушера гениколога, лежащий на том же столие, что и хирургические инструменты.
Несмотря на антураж, более свойственный временам просвещенным, в целом атмосфера оставляла гнетущее впечатление.
Андрей тут же вообразил себе, что оказался в застенках инквизиции, прямо в пыточной, укомплектованной камином, в пламени которого нагреваются клещи, самой настоящей дыбой, Железной Девой и множеством других вспомогательных инструментов и приспособлений. А вместо краткого руководства акушера гинеколога, на видном месте лежит классическое раритетное издание Молота Ведьмы, содержащее сотни рекомендаций по пыткам, способным развязать язык любому прислужнику дьявола. Опять же фигуры следователей, в фантазиях Белова, оказались облаченными в монашеские робы с глубокими капюшенами, позволяющими надежно спрятать лицо.