— Село, что и говорить, богатейшее.
— Ты-то откуда знаешь?
— Братец Григорий Григорьевич сказывал.
— А что же братец-то твой из своих богатств несметных ничего сынку единственному не выделил? Об одной своей Катеньке чахоточной думал? Тебе графа видеть надо, а ему и нужды нет.
— Говорил, как бы вы, государыня, не разгневались.
— А просил он меня об этом?
— Потому и не просил, государыня. Неудовольствия вашего боялся.
— Хватит чушь нести. Амурами твой кузен занимался, вот что. А граф твой, двенадцати лет из-за границы вернувшись, у Бецкого стал жить, не помнишь, что ли?
— Помню, государыня, как не помнить. Я все годы к Ивану Ивановичу забегала по воскресным дням — Алексей Григорьевич тогда в Кадетском корпусе учился. Славно учился. Пожалован был в Конную гвардию поручиком. И с увольнением на два года для поездки в чужие края. Так еще этой поездке радовался.
— Как не радоваться! Вместо учебы да дисциплины вертопрахством заниматься. Полковник Бушуев его тогда с тремя товарищами через Киев и Варшаву в Вену препроводил, а жаловаться прямо с Варшавы начал.
— Не иначе строгости несусветные развел, молодому-то человеку тошно стало. А он, гляди, сразу жаловаться.
— Замолчи, Анна Степановна, потому и жаловался, что я строго-настрого приказала ничего не таить. За таким путешественником, известно, все иностранные дворы приглядывают. Хочешь знать, что твой граф делал? Вот я тут из-за его возвращения письма старые достала, прочесть тебе могу: «Нет случая, где бы он не оказал самолюбия неумеренного, нет разговора между сотоварищами, где бы он не желал взять верх над ними. Он столь надменен и столь щекотлив, что все приемлет он с оскорблением. Из главных слабостей есть в нем еще беспечность и нерадение видеть или узнать что ни есть полезное. Его ничто не трогает, ничто не заманивает». Каково, Анна Степановна?
— Государыня, двадцать лет — какие его годы!
— Чего же ты тогда с Мамонова столько требовала, а? Каждое лыко в строку ставила. А вот граф твой в Вене распущенность чрезвычайную оказал, а в Париже полковник Бушуев и вовсе сопровождать его отказался, когда граф не пожелал моего приказа послушать и в Россию вернуться. Денег, проходимцу, дала, не пожалела. Все в карты спустил. Каких глупостей не делал. Только когда до конца обнищал, о России задумался.
— Истинный блудный сын, государыня, и вы его приняли…
— Приказала жить в Ревеле и на глаза мне не являться. Как и отцу его в свое время.
Малый двор. Великий князь Павел Петрович, И. П. Кутайсов, Мария Федоровна.
— Что за голоса в коридоре, Кутайсов?
— Великая княгиня, ваше высочество.
— Мария Федоровна? С какой радости? Что случилось?
— Со мной, ваше величество, великая княгиня делиться не изволила, но вся в нервическом припадке, лицо пятнами пошло.
— То же мне новость! Надоело! Скажи, в обед поговорим. Занят.
— Боюсь, ваше величество, на этот раз не выйдет. Я только тем и отговорился, что туалет ваш завершить должен, а так…
— Думаешь, не успокоится?
— Полагаю, что нет.
— Тогда зови в кабинет. Я сейчас туда перейду.
— Ваше величество, Кутайсов, как всегда…
— Надеюсь, вы пришли не для того чтобы, как обычно, критиковать нужных мне людей.
— Но он не хотел меня к вам допускать, и это было так оскорбительно!
— Уверен, Кутайсов действовал с должным уважением к великой княгине, но был связан моим наистрожайшим приказом никого ко мне не впускать. Вы нарушили этот приказ. Я жду кратких и убедительных объяснений.
— Речь идет о новом… флигель-адъютанте.
— Вы хотите сказать, любовнике императрицы.
— Нет-нет, я не допускаю подобной возможности, хотя…
— Хотя знаете, что дело обстоит именно так. Так что же новый любовник императрицы?
— Ваше величество, мне трудно справиться с растерянностью и…
— Негодованием. Вполне разделяю его, Мария Федоровна. Но наше с вами возмущение ничего не может изменить.
— Это правда. Но возраст…
— Разве история не знала примеров сладострастных старух? К сожалению, нам с вами довелось встретиться с одним из самых отвратительных примеров. Вы что-нибудь слышали о качествах этого безусловно юного человека?
— Я не собираю сплетен, ваше высочество.
— А я не выношу их слушать. В вашем исполнении.