В 1936 г. в "Тетрадях полярного братства"811 за подписью Энрико Контарди-Родио был опубликован рассказ о посещении этого писателя графом Сен-Жерменом в Париже в 1934 г. Самое удивительное то, что для того чтобы об этом рассказать, автору пришлось обратиться к тексту Элифаса Леви о визите к некоему Жулиано Капелла. Тождество некоторых деталей поразительно: то, как граф стучался в дверь, описание посетителя, его манера входить и вести себя в комнате, детали его жизни и его предсказаний — ничего не было пропущено812.
Писатель Морис Магр также рассказал о другом парижском визите графа. Сен-Жермен пришел к человеку которого писатель не знал. "Бессмертный Сен-Жермен" посетил этого молодого человека "из уважения к его предку, розенкрейцеру, так же как и он сам, и который оказал ему в стародавнее время услугу. Добавим, однако, что М. Магр приводит этот рассказ с большими оговорками813.
Как бы в подтверждение так называемого визита журнал "Пари-Миди" опубликовал 6 мая 1940 г. за подписью Л. де Ж. статью с таким названием: "Воплотился ли знаменитый маг XVIII века граф Сен-Жермен в декабре 1939 г.?"
Пришлось ждать до 2 февраля 1945 г., чтобы точно узнать, в чем дело: в газете "Паризьен Либере" Рожер Лани писал: "С Юга Франции пришло сообщение, что граф Сен-Жермен вернулся и скоро станет известна его оккультная роль!"
На этой информации мы закрываем вторую главу легенды, которая, надо признать, околдовала всех, кто занимался графом Сен-Жерменом. В последней главе нашего исследования мы попытаемся определить, какая часть правды могла дать пищу фантастическим историям, не всегда бескорыстно передаваемым.
Часть четвертая
ИСТОРИЧЕСКАЯ ЗАГАДКА
История — наука предположений.
Единственная глава
ГОСУДАРСТВЕННАЯ ТАЙНА МАДРИДСКОГО ДВОРА
Итак, мы дошли до последней части этого исследования. В предыдущих мы попытались показать, каким человеком был граф Сен-Жермен, отвлекаясь от его легендарного нимба и всяких невероятных домыслов вокруг его имени и национальности. Теперь постараемся изложить наши соображения по поводу его происхождения, которое мы считаем немецко-испанским. Просим читателя отнестись к изложенному не как к истине, а как к гипотезе, которую мы, однако же. считаем правдоподобной, опираясь на слова самого графа о первых годах своей жизни.
Отправную точку этого странного вопроса дает нам госпожа де Жанлис. На прямой вопрос, заданный ее матерью. Граф Сен-Жермен ответил: "О своем детстве я могу сказать только, что в семь лет я бродил в лесах со своим гувернером… и за мою голову было назначено вознаграждение!.. Накануне бегства, — продолжал граф, — мать, которую я больше никогда не видел, привязала к моей руке свой портрет!.. — И граф, задрав рукав, расстегнул браслет с портретом из эмали очень красивой женщины…" Госпожа де Жанлис добавляет, что граф больше
ничего не сказал и быстро переменил тему. Сама же от себя добавляет: "После его ухода мне стало очень грустно от того, что моя мать смеялась над его изгнанием, над его матерью — королевой, ибо назначенная цена за голову семилетнего мальчика, бегство в леса с гувернером — все это были намеки на то, что он был сыном потерявшего корону короля"814.
В этом документе есть очень странное место: мать госпожи де Жанлис смеется над королевой — матерью графа Сен-Жермена, хотя о ней выше в тексте речь не шла. Такая странность может означать, что госпожа де Жанлис опустила какие-то слова графа, касающиеся тайны, которую не хотела раскрыть.
С другой стороны, очень многое говорит последняя строка абзаца, где содержится намек на то, что граф, может быть, королевского происхождения. С этим согласуется и мнение Людовика XV. пересказанное госпожой дю Оссет: "Король иногда говорит о нем, как о человеке высочайшего рождения"815.