— Старшой, ну ты чего? — проговорил, скиснув Леха. — Нормально же сидели?
— Сидите, я же никого не гоню? Да и сексом заняться не запрещаю. Только предохраняйтесь как следует, а то еще подцепите что-нибудь этакое от веселых вдовушек, что вколотые в член антибиотики не решат. — усмехнувшись проговорил я. — Слышал я историю, от одного дядьки. Как его ротный в Африке в самоволку сходил.
— И что? — не слишком довольно спросил сидящий рядом за столом Таран. — Сифилис подхватил? Или гонорею?
— Нет, ты что. Просто прибежал через два дня к доктору, типа член болит, а он весь распух, посинел, и потом из него неделю черви лезли. — жуя куриную грудку и показывая руками как именно и что лезло проговорил я. Несколько особенно впечатлительных товарищей позеленело, один, схватившись за рот, выскочил в коридор по направлению к туалетам. На веселых девушек начали смотреть совсем по-другому.
— Блядь, Сашка, ну зачем ты так? — проговорил с отвращением Таран. — Зачем людям праздник портишь…
— Ну так вы и сидите, я же вам не мешаю. — усмехнулся я. — Только предохраняться не забывайте и думайте куда и что суете.
«Интересный у тебя дядька был». — проговорила Мария, со странной, отстраненной интонацией. — «Это когда российские войска в Африку свои корпуса посылать успели, да еще в составе нескольких рот?»
— Приятного всем аппетита! — подняв бокал с морсом проговорил я, и быстро отужинав вышел из столовой. Отвечать Марии я естественно не стал, просто потому что в местную историю так глубоко не погружался, а рассказывать о приключениях «веселых геологов» было глупо. К счастью, допытываться она не стала.
Из столовой я направился прямо в административный корпус. Как и в прошлый раз выложил амулет и передатчик, надежно их спрятав. Спокойно сообщил вахтеру что направляюсь к куратору группы и преподавателю, после чего меня отметили в журнале посещений, и пропустили. Стоило постучать, как дверь в комнату Гаубицева распахнулась.
— Наконец. — недовольно, но с явным облегчением проговорил преподаватель. — Проходи, будь как дома.
— Благодарю, но… — все мои возражения мгновенно улетучились, стоило оказаться в комнате. Удивительно как может преобразиться небольшое помещение, если в нем как следует прибраться и выкинуть хлам. Еще недавно оно вызывало у мне только негатив и ощущение безнадежности, а сейчас…
Бутылок на полу больше не было, как и на столе. Всю пустую тару тщательно выгребли из квартиры, пыль вытерли и даже лампочка под потолком кажется сияла ярче чем в прошлый раз. Может Михаил протер абажур, а может просто сменил ее. Постель была аккуратно заправлена, а сам учитель сел за стол, в центре комнаты.
— В прошлый раз смущения я что-то не заметил. — хмыкнул Гаубицев. — Так что не стесняйся.
— Даже не собирался. — улыбнулся я, садясь напротив. Преподаватель искоса взглянул на меня, и непроизвольно потер больное плечо. — Что вам от меня нужно и так понятно, вопрос что я получу взамен?
— Как я понимаю деньги тебя не очень интересуют? Слышал, что твой зам доит большую часть училища. А тебе чуть ли не все с первого по третий курс должны. — проговорил Гаубицев. — С экзаменами ты вроде справляешься, хотя я могу тебе устроить проблемы… или помочь их решить.
— Каким интересно образом? Вы уж простите, но вы запойный алкоголик, которого остальные учителя даже за коллегу не считают. — покачал я головой, и от моих слов Михаил скривился. — Так что повлиять на них вы вряд ли сможете. Тем более что, как вы и сказали — я сам прекрасно справляюсь с зачетами.
— Ты прав, меня и в самом деле не считают за человека. Но иногда это даже полезно. — ответил, грустно усмехнувшись, Гаубицев. — Чего только не слышишь, от людей, которые считают, что ты уже спился и не отражаешь действительности. И про наглого выскочку кадета. И про коллег. И про труппы студентов…
— Ого. И с чего вы решили, что меня подобное должно заинтересовать? — спросил я настороженно. — Это дело полиции, или тайной службы.
— Ни те, ни другие, меня от боли не избавят. И не за ними Меньшиков гоняется и своих прихвостней натравливает. — ответил с чувством собственного превосходства Гаубицев. — У тебя с князем какие-то проблемы, в которые он даже своих работников не посвящает. А я тебе могу с ними помочь.
— Знаете, а ведь действительно можете. — проговорил я, решившись. — Но от вас лично мне ничего не нужно. Что бы вы ни сказали — это не сработает. Вас просто пошлют, даже на суде не посчитают ваши слова действительными. Увы, но репутация алкоголика — это клеймо на всю жизнь.