Гранатометчики врага, прячась по окопам, перевели огонь на наши внешние — передние башенки. Страусы задавили снайперов, не позволяя им даже высунуться, и в это время я и еще пятеро парней, спрятавшихся в самом центре стены под штурмовыми щитами, прямой наводкой ударил по бронеходам.
Залп. И щиты двух из четырех машин гаснут. А одна и вовсе — оказывается раскрашена в оранжевый. Успеть перезарядиться! Теперь уже не до залпа — пулеметы бьют прямо по стене, не особенно целясь, но плотность огня такая что хочется вжать голову в плечи и не отсвечивать. И все же — второй страус врага выведен из строя, но рядом со мной, крича, падает держась за шлем один из парней.
— Легли! — приказал я, нащупав в кармане специальную гранату. Миг, и над «полем боя» вспыхивает и остается висеть слепяще яркая точка, хорошо видимая даже днем. Лучшего сигнала я придумать не смог. Пулеметный грохот заглушал все происходящее, но даже сквозь него я услышал недовольные крики.
Минута, и страусам врага стало не до нас. Это птички Ленки, выбежавшие из-за замка, сделали полукруг и ударили наступающим в тыл. Получив такую необходимую передышку, я тут же высунулся из-за стены и точным выстрелом отправил в гараж еще один вражеский шагоход. Осталась последняя машина, но и ее вскоре не стало. На мгновение даже показалось что мы победили, но в это время по нашим, наседающим сзади птичкам, ударили гарантами сбоку.
Группа тяжелых рыцарей с прикрытием, ушедшая искать нашу засаду, ворвалась на поле боя, быстро задавив Лену и отправив всю ее группу в утиль. Двадцать пять стволов, плюс пять ракетниц, быстро сделали свое дело, и мне лишь оставалось мрачно наблюдать как перед одним из вражеских рыцарей завис целый ворох пуль.
Княжич, собственной персоной. Он как-то умудрялся обычным конструктом ловить резиновые пули, а затем отправлять их обратно в противников. Будто пресс ускоренный в десятки раз. Или скорее кольцо-серп, только очень точное. Получался своеобразный дробовик, способный даже отбросить страуса, сбив ему прицел.
Столь яростная и упорная контратака не только впечатлила меня, но и в очередной раз переломила ход боя. Пусть у врагов осталось всего двенадцать рыцарей и меньше двадцати семи пехотинцев, им этого хватило чтобы вынести наши силы вперед ногами. Гранатомёты вновь заработали по стене, как и автоматы, хотя на такой дистанции ни то, ни другое не было эффективно.
Целиться из гранатомета не прямой наводкой — бессмысленно, слишком большая дуга, а обычные пули лишь стучат по стене, мешая высунуться. И все бы на этом закончилось — сидели бы наши враги внизу, не будь они все инициированными дарниками. А так — они продолжали нас обстреливать, пока набирались сил, и через десять минут пошли на первый штурм. Самоубийственный, на первый взгляд.
Выстроившись клином и прикрывая рядом стоящих резонансными щитами, противники начали взбираться по насыпи перед крепостной стеной. Тут уже ни одного укрытия не осталось — они как на ладони, вот только стрелять в них совершенно бесполезно — лишь дарить боеприпасы.
Активировав третий глаз, я наблюдал как едва заметная радужная пленка ловит пули сидящих рядом со мной парней. По-хорошему — сейчас уже пора отступать. Но я совершенно не хотел оставлять единственное укрепление. Дальше — только внутренние коридоры крепости и крохотный дворик. И хотя с нашей стороны сейчас было не больше десятка «погибших» плюс страусы, придется очень тяжело.
— Твою мать… ладно… — пробормотал я, наблюдая как, медленно но верно, приближается штурмовой отряд. Они не легкие пехотинцы, по стене взбежать не получится, но им это и не нужно. Два щита сверху позволяли гарантированно перекрыть даже залп гранат. Если только…
Действуя по наитию, я высунул руку и вжал спуск, посылая весь магазин куда-то в сторону противника. Учитывая, что до него оставалось метров пять, мне даже целиться не пришлось — просто палил пока не кончатся патроны. Затем поднял щит, надеясь, что со стены этого не видно, а снизу докричаться до командира не успеют, и высунулся вместе с ним над стеной.
Княжич выстрелил мгновенно. Все накопленные им пули вместе с прессом взметнулись вверх, выбивая у меня из рук щит, но это мне было и нужно. Вместе с моей броней он разрушил все союзные конструкты, прикрывающие его от попаданий, и моя граната влетела ровно в лоб противника.
В то же мгновение я рухнул на стену, надеясь услышать ругань врага. но вместо этого до меня долетели лишь редкие выстрелы снизу, заставившие вжать голову в плечи. А затем я разобрал металлический скрежет совсем рядом. Железные пальцы тяжёлого доспеха ухватились за зубец, но, прежде чем владелец брони поднялся — он поднял руку с автоматом, и так же, как и я совсем недавно, не глядя, пустил очередь за укрепления.