А для этого нужно в первую очередь продолжать развивать доставшееся мне тело. То, что сейчас я побеждаю из-за противников, которые меня тупо недооценивают — не дает мне права расслабляться. К окончанию четверти я должен нарастить мышечный корсет и выдавать все возможные нормативы.
Как это сделать — отдельный вопрос, который я сознательно отложил до лучших времен. Слишком много пока неопределенности. Пока я даже близко не могу себе представить, что в состоянии сделать Меньшиковы. Ясно что убить меня они не в состоянии, пока идет расследование жандармерией и охранкой — это лишь еще больше наведет подозрений на род, а им это совсем не нужно. Значит постараются ослабить, искалечить чужими руками или…
— Встать! — гаркнул я, едва заглянув в комнату. Сидящий на корточках с голой жопой пацан тут же вскочил, инстинктивно натягивая брюки, но прекратить срать уже не смог. И хотя ни капли на пол не попало, по комнате разнесся характерный запашок говна. — Ну че, обосранец, так и будешь тут стоять?
— Пошел нахер обмудок! — завопил срывающимся голосом мальчонка, с буквой Ф на рукаве, и выскочил вдоль по коридору к общим душевым. Вслед за ним тут же понеслось улюлюканье и обидные крики. Мнда, такую мелкую и отвратительную пакость князья, естественно, придумать не могли. Это самодеятельность кого-то из местных «авторитетов», но никак не аристократы.
— А если бы он успел насрать? — услышал я за спиной смутно знакомый голос и обернувшись увидел Боброва, из группы А, в которую я и должен был по всем показателям попасть.
— Тогда бы я заставил его сожрать его собственное дерьмо, а потом вылизать пол дочиста. — жестко ответил я, посмотрев прямо в глаза неожиданному гостю. — Что здесь забыл? Хотел проверить что твое указание выполнят?
— Ты меня сейчас в подставе обвинил? Хочешь сказать, что это я пидора натравил? — набычившись спросил Бобров.
— Если не ты, то чего ждал? — усмехнувшись спросил я. — Мог бы и сам дристуна спугнуть, чтобы неповадно было. А так…
— Я только подошел и в невинность играть не собираюсь. — оскалился в ответ Бобров. — Твои проблемы — только твои, меня в них не вмешивай.
— Тогда какого черта тебе здесь нужно? — проговорил я, облокотясь о дверной косяк, но при этом держась так чтобы можно было в любую секунду перейти в контратаку или отступить вглубь комнаты.
— А что с тебя можно взять кроме ботинок? — усмехнулся Бобров, скрестив руки на груди. Почти минуту мы стояли, буравя друг друга взглядом, и наконец он не выдержал. — Не знаю! Ясно тебе? Не знаю на кой черт я в вашу помойку уродов приперся. Черт дернул.
— Ну раз ты совесть чертом называешь, может оно так и есть. — без тени улыбки ответил я бывшему сопернику. — Только ты сам знаешь, что это я должен быть в А группе по результатам экзаменов, а совсем не в У.
— Может ты весь письменный на двойку написал? — пожал плечами Боров, повернувшись в пол-оборота. — А боевку нам назначили так, для общего развития.
— Если ты пришёл спросить не убивал ли я Кина — нет, не убивал. Вырубил, как и тебя, а потом какой-то придурок проломил ему ребра кувалдой. — произнес я, внимательно глядя на реакцию соперника. — Тебе сильно повезло, что жертвой выбрали его, а не тебя. Иначе сам бы примерил деревянный макинтош.
— Чего? — ошарашенно спросил Бобров.
— А, ты его может и не знал даже. — сказал я, отлипая от стены. — Последнего кого я вырубил на поединке, победив со счетом три ноль, убили, чтобы меня подставить.
— Не слишком ли ты о себе высокого мнения? — фыркнул парень. — С чего ради на такие ухищрения ради тебя идти?
— По глупости, скорее всего. Один услышал, не понял, где звон, отдал приказ, а придурки исполнители переусердствовали. Такое бывает. — ответил я, пожав плечами. — но ты не расстраивайся, тебя это касается только потому, что ты еще жив. Если пришел извиниться или вызвать меня на повторный поединок — давай как-нибудь в другой раз.
— Больно ты нужен. — усмехнулся Бобров, но судя по озадаченному выражению лица всерьез задумался о том, что происходит вокруг, и чем это грозит лично ему. — Если ты не идиот, встретимся на боях в конце четверти!
— Постарайся сам не вылететь, учитывая единственную победу, тебя считай по блату пустили. — сказал я, уже в спину парню поспешившему убраться из нашего барака.
Значит в конце четверти. Почти два месяца на то чтобы прокачать тело или наоборот — опуститься еще сильнее. Могу поспорить, что вся обстановка и состояние барака ТУФ должно давить на студентов, показывая им, на сколько они неполноценны. Плохо это для меня? По большому счету плевать, в отличие от остальных я точно знаю, чего хочу, и от цели не отступлюсь.