— Кто это? — встревоженно прозвучал голос Беты. — Неужели он?
Повернув ключ в замке, Сергей рывком распахнул дверь, отступил чуть в сторону к одежной вешалке, где рядом на полке лежали гантели.
Перед ним стояла Глафира Николаевна. Смущенная, виноватая.
— Простите меня, старую, Сергей Андреевич, я на минутку к Веточке.
Сергей, радушно улыбаясь, пригласил ее в комнату.
— Давайте с нами обедать, Глафира Николаевна! — донеслось из кухни.
— Я уже отобедала, спасибочки, — простодушно ответила она и, будто любуясь хризантемами в вазе, обошла стол, на котором еще лежала полотняная сумка, не так давно расставшаяся с климовским сундучком. — Ой, какие цветочки знатные! — Но взгляд ее (она очень старалась, но не могла этого скрыть от Сергея) скользнул поверх цветов, ползуче обшарил комнату.
Наконец, Глафира Николаевна тихонько засеменила из комнаты, и здесь ее глаза, настороженные, ищущие, скосились в открытую спальню, провели там секундный обзор, потом ощупали как бы с невольным восхищением прибранную Бетой кухню.
— Я к вам, милочка, дрожжей попросить забежала по-соседски… Пирожков хотела испечь, а хвать — все дрожжи, видать, вышли…
— С удовольствием бы, Глафира Николаевна, — искренне сожалела Бета, разводя руками.
— Ну, на нет и суда нет… Простите меня, старуху, что потревожила. — И услужливым голоском к Сергею: — А с нашим делом пока ничего ясного?..
— Пока… — не отказал в надежде Сергей.
— Вы уж постарайтесь. Скоро Николай Николаевич приезжает… Вот рад был бы…
Когда дверь захлопнулась, Бета негодующе заключила:
— Вынюхивает, старая!.. Что это, увертюра?
— Возможно, — неуверенно ответил Сергей.
— Иди мой руки! — скомандовала она. — Будем обедать.
Но пообедать им не дали: в прихожей раздались два длинных нетерпеливых звонка.
Напряжение сжало Сергея.
На лестничной площадке начали громко скандировать:
— По-здрав-ля-ем! По-здрав-ля-ем!..
Первым ввалился в открывшуюся дверь краснолицый мужчина, похожий на боцмана пиратского корабля. Он протянул Сергею бутылку шампанского и коробку торта.
— А подать нам сюда Семена Михайловича! Все равно не скроет свой юбилей!
За ним стояли еще четверо, все явно навеселе, и каждый кричал свое:
— Предстань перед нами, обманщик!
— Где именинник?
— Семен, давай жить дружно!
В какой-то момент из-за краснолицего боцмана вынырнул черноглазый цыганенок в синем костюме, белой рубашке и юркнул в кухню. В руке его, как у фокусника, появилось красное милицейское удостоверение. Он показал его сначала Бете, потом Сергею.
Напряжение сразу спало.
— Ребята, вы ошиблись. Здесь нет Семена Михайловича… — сказал Сергей.
— Как нет? — вызывающе повысил голос краснолицый боцман. — Подъезд первый? Квартира четвертая?
— Я ж тебе говорила, что в другом доме, — рассерженно выкрикнула светловолосая девушка.
Боцман нахмурился, стал отступать, тесня своих товарищей.
— В каком другом?.. Ты же сама… Ну, погоди, Машка… — Он вытаращил на Сергея глаза, делая вид, что сам озадачен нелепой ситуацией. — Прости нас, друг, обознались, видать, адресом…
Они еще долго гомонили, спорили за дверью.
А цыганенок, оказавшийся высоким стройным парнем, взял Сергея под руку и повел в гостиную, подальше от Беты. Там представился вполголоса:
— Лейтенант Воронцов прибыл в ваше распоряжение… А это… — Он на миг запнулся, опуская руку в карман, потом так же официально продолжал: — Это майор Потапов просил вам передать…
На его ладони лежал черный пистолет.
— Маскарад майор Потапов придумал?
— Нет, мы сами так решили… — смутился паренек.
Их прервал голос Беты:
— Я ухожу, Сережа, — Она стояла в прихожей строгая, даже чуть суровая. На плече — красная сумка, на пальце поблескивало желтое колечко с ключами от машины. — Не забудьте пообедать…
Она потрогала, пригладила лацкан его пиджака, сказала чуть дрогнувшим голоском:
— Все будет хорошо… Позвони мне…
В жарком порыве нежности захлебнулся его ответ: глаза Беты застилали слезы.
— Все будет хорошо… — повторила она, подняв вверх невидящие глаза, и ушла.
Первая новость от Потапыча была ошеломляющей.
— Серега, ты гений! Нашли твоего носастого-ушастого! — кричал он в телефонную трубку, задыхаясь от возбуждения. — Дважды судим. За мошенничество и за кражу со взломом… Мне из Сергиева Посада прислали фоторобот и «пальчики». Все сошлось. Наверняка он убил Климова… Представляешь?.. О себе высокого мнения, но на деле — сошка мелкая, работает в основном на подхвате. Москвич. Лавров Валерий Иванович. Кличка «Хрящ».
— Хрящ? Так я же с ним на тюрьме побратался… В одном бараке на нарах тараканов гоняли… — Возбуждение передалось и Сергею, теперь он еле сдерживался, чтобы говорить спокойно, не сорваться на крик. — Потапыч, дорогой, не трогай его без меня. Я ж этого подонка как родного знаю. А тебе он ничего не скажет…
— Но ведь «пальчики» против него. Куда денется? — пытался было воспротивиться Потапыч.
— Не надейся. Он тебе такую клюкву развесит — год будешь с кислой физиономией ходить… А у меня подходы есть к нему… Уже послал за ним?
— Да. Двоих, — без прежнего восторга ответил Потапыч.
— Передай, чтоб «попасли» его немного. Первый разговор я с ним должен провести. И не в милиции, а у него дома. Договорились?
— Ну, если ты считаешь… — нехотя согласился Потапыч, голос его поувял, стал скучным, словно его незаслуженно лишили высокой награды. — Сейчас передам… — Но тут же не выдержал, снова пошел в наступление: — Но ведь бумаги-то Климова у него. От этого не отвернется…
— Я не уверен, что у него, — снова охладил майора Сергей. — Ты же сам сказал, что Хрящ работает на подхвате. Бумаги ему не нужны. Он их, наверное, уже передал. А если так, то связь оборвется, это точно. Хрящ умеет молчать… А если они еще у него, то надо проследить, кому передаст… Так что спешка нам ни к чему… Согласен?
— Ладно. Твоя взяла… Вешай трубку.
Присев на диван, лейтенант Воронцов с мальчишеским любопытством слушал их разговор.
— Дело идет к концу? — учтиво осведомился он.
— Не думаю, — возразил Сергей, беспокойно расхаживая по комнате. — Еще неизвестно, что их больше интересует: климовские бумаги или сундучок.
— Их? — переспросил лейтенант.
— Хрящ в одиночку не работает, — пояснил Сергей. — Ему всегда нужен хозяин, чем авторитетнее — тем лучше.
Через полчаса снова позвонил Потапыч.
— Докладываю. Хрящ вышел из дома, идет по улице… Несет полиэтиленовый пакет. В нем, похоже, сверток бумаг… Подожди минутку… Там что-то новое… — Короткая пауза, и снова размеренный голос Потапыча: — Сел на скамейку… Оглядывается… Кого-то ждет…
— Где это происходит? — поинтересовался Сергей.
— На Таганской площади… сквер в центре, знаешь?.. Постой-постой… — Он замолчал надолго, наконец спросил с наигранным равнодушием: — Загадочку хочешь? Угадай, кто прогуливается взад-вперед на другой стороне сквера, а?.. — Но не дождался ответа, самому не терпелось выпалить новость: — Наш общий знакомый. Мои ребята его сразу опознали… Доцент Чугуев собственной персоной! Каково, а? А мы с тобой идиоты…
— Не надо эмоций… А вдруг это его двойник? — прервал его Сергей. — Скажи, а твои ребята догадались хотя бы фотоаппараты взять?
— Сережа, ты плохо о нас думаешь, — в голосе Потапыча бурлило ликование. — У них кинокамера… Прямо из машины снимают… Между прочим, я еще двоих туда послал… Ну что, брать будем, когда передача состоится, а?
— А третьего, кому Чугуев достает бумаги, думаешь, не существует?
— Дознаемся… Двоих легче расколоть…
— Тогда рискнем, — согласился Сергей.
— Какой тут риск… Все ж проявилось…
Сергей все же осторожно предложил:
— Ты попроси, чтобы выяснили в институте, где сейчас находится Чугуев…