— Алексей! Да чтоб меня! — отец вытащил из кармана белоснежный платок и прижал его к моей щеке. — Больно?
Я мотнул головой, все еще шокированный его вспышкой гнева. А ведь он постарел. Смотрел на него и видел морщины, ставшие еще отчетливее с нашей последней встречи. Больше седины в волосах. Но он оставался все таким же крепким.
— Прости меня, не сдержался, — вздохнул он и присел возле кресла. — Ты как сказал, что это тот же маг, у меня перед глазами все помутилось.
От него веяло теплом и заботой. Нет, не зря я ему все рассказал. Так будет лучше. Я перевел взгляд на разнесенный кабинет и снова вздохнул.
— Тут нужно убраться, — задумчиво сказал я и криво усмехнулся.
Отец хрипло рассмеялся, стряхнул пыль с моего плеча и обнял.
— Вырос-то как! Будто не одно лето прошло, а целых пять! Я горжусь тобой, сын. А теперь расскажи, что было потом с этим твоим учителем.
Не обращая внимания на клубившуюся в воздухе взвесь и сидя на единственном уцелевшем кресле, я начал говорить. Про дыру в классной комнате, про занятия в камере, про ресторан, про Кругликова. Только умолчал о ментальной магии. Сам не знаю, почему.
— Отец, у меня к тебе одна просьба есть, — сказал я, когда закончил свою историю.
— Слушаю внимательно, — он нахмурился.
— Сразу говорю, что это только мои предположения! — поспешно уточнил я. — Но есть у меня подозрение, что Михаил...
Я запнулся, не зная, как выразить словами свои мысли.
— Ворует?
— Возможно. Или недоговаривает.
— Алексей, люди, наделенные властью, да еще и без присмотра, могут поддаться соблазну. Есть у тебя какие-нибудь факты или доказательства?
— В том то и дело, что нет! Как только я хочу что-то разузнать, он смотрит на меня, как на ребенка, и заговаривает зубы. Да еще каждый раз у меня из головы будто вылетают нужные вопросы! — зло процедил я.
— Прям-таки вылетают? — брови отца взлетели. — Ты не думал, о том, что он не рассказывает тебе ничего, потому что ты в его глазах еще слишком молод, чтобы разбираться в таких вопросах.
И вот что ему на это сказать? Я промолчал, раздраженно дернув плечами.
— Впрочем, — продолжил он, — если у тебя появились мысли, что Михаил нечист на руку, нужно это проверить, правильно? И почему у меня такое ощущение, что ты старше, чем кажешься.
Я с некоторой опаской посмотрел на отца. Знал бы он, что в шкуре его собственного ребенка — взрослый мужчина! Но он крепко взял меня за руку, и мы покинули кабинет.
***
— Как обстоят дела в имении, Михаил? — с порога начал Николай Александрович, глядя в глаза старшему по дому.
Тот засуетился и в своей привычной манере, стал перекладывать бумаги с места на место.
— Все хорошо, ваше сиятельство! Как видите, дом в порядке, прислуга сыта и одета, сад радует глаз. И ваш сын не перестает удивлять своими успехами в учебе.
— Денег хватает?
— Да, конечно, ваше сиятельство! — по щекам Михаила пошли пятна.
— Дайте-ка ознакомиться с вашей бухгалтерией.
Пока они разговаривали, я во все глаза смотрел то на отца, то на Дубского. Ведь пока я шел сюда, помнил, что нужно узнать про воровство, но как только увидел Михаила — все вылетело из головы. И теперь каждая фраза отца отзывалась в голове непонятной болью.
— Конечно, Николай Александрович, сейчас найду.
Дубский надолго зарылся в папки. Отец выглядел спокойным и собранным. Взгляд с интересом скользил по кабинету, периодически останавливаясь на некоторых бумагах и заметках. Наконец, Михаил вытащил из стопки новехонькую книгу и раскрыл ее на середине.
— Вот, — он протянул ее отцу. — Здесь все записи. Доходы, расходы. Что, куда, зачем. У меня все четко.
— Алексей сказал мне, что вы помогали ему изучить вашу работу. И как успехи?
— Ну, что вы, ваше сиятельство! — всплеснул руками Михаил. — Пару раз прошлись с ним по дому, и я рассказывал, на что обращаю внимание. Очень умный мальчик! На лету схватывает.
Я скривился от этой похвалы. Прислушиваясь к собственным ощущениям, мне удалось уловить эмоции Дубского. Внешне он производил впечатление уверенного в себе хозяйственника, а внутри — боялся, хитрил, врал и искренне верил, что мы купимся и отстанем. Мысленно усмехнувшись, я продолжил наблюдать.
— Вижу, Михаил, действительно у вас в книге все в порядке, — начал отец. — Только вот, это не та книга.