– … Я уже точно не помню, но где-то в этих петлях дороги есть реле, в котором можно остановиться на ночлег. – говорит Готье, продолжая начатый ранее разговор.
– Давайте чуть ускорим шаг. Лошади уже отдышались.
Это было небольшое реле, обслуживающее преимущественно путников, желающих переменить лошадей или остановиться на ночлег. Громыхая, всадники проехали в арочные ворота и оказались на широком дворе. Конюхи бросились к уставшим лошадям, а хозяин постоялого двора неспешно вышел к прибывшим.
Внутри было немноголюдно. Всего-то один стол был занят в располагающейся на первом этаже харчевне. За ним что-то бурно праздновали пятеро господ холеной наружности. Рэймонд и двум её сопровождающим, выделили целых две комнаты на втором этаже, просторных и чистых, но без излишеств. Сам хозяин, мужчина неопределенного возраста с довольно приятной внешностью, проводил постояльцев наверх и долго расхваливал пристанище, предлагаемое на ближайшую ночь. Как будто они навечно здесь собрались поселиться. Когда речь зашла про еду, девушка быстро ответила:
– Я не голодна, благодарю.
Тогда, мужчина поспешно назвал цену за комнаты, и она без лишних слов расплатилась с ним. Прежде чем скрыться за дверью своей комнаты, она обернулась на Готье и своему слуге. Они вопросительно смотрели на графиню, ожидая дальнейших распоряжений.
– Можете спуститься и отужинать, – девушка обронила короткую фразу и перешагнув порог комнаты, закрыла за собой дверь.
Де Шалон сбросила с плеч плащ прямо на пол, стянула сапоги, устало плюхнулась на кровать и взглядом уткнулась в потолок. Наконец-то Рэймонд могла спокойно выдохнуть. Она была избавлена от общества маркиза и к тому же, получила то, чего хотела.
– Прошу осознать всю важность моего поручения. Передав письмо, вы сыграете самую главную роль, вы будите мостом между мной и моим дорогим другом. Вы будите моим спасением и надеждой.
Переполненный чувств, маркиз взял её руку в свои ладони и заглянул ей в глаза.
– Как бы красиво вы не говорили, но я не могу, – девушка высвободила свою руку, – Как только моя нога коснётся французской земли, кардиналу уже будет об этом известно. Уверена, что назад меня уже не выпустят. Я дорожу вами, но и вы поймите…
– Я дам вам бумагу!
– Что?
– Я дам вам бумагу, которая откроет любые двери. Никто не сможет коснуться вас. Прошу, будьте осторожны. Это послание важно для меня.
Перевернувшись в постели на бок, она лишь надеялась, что её усталость, навалившаяся свинцовым грузом на плечи, позволит уснуть мертвецким сном до самого утра. Веки стали тяжелеть, хотелось отдохнуть. Последней мыслью перед тем, как она провалилась в сон, было то, что наконец-то вернется во Францию.
꧁꧂
Пылинки кружились в воздухе, купаясь в золоте солнечных лучей, проникавших из окна комнаты. Графиня уже давно была на ногах. Обувшись и накинув плащ на плечи, выскочила на улицу и когда конь был готов, легко вскочила в седло, ощущая душевный подъём и ясность разума, подобную родниковой воде. Пришпорив своего скакуна, умчалась прочь, желая поскорее добраться до родной земли.
Осмелюсь предположить, что читателям, данной работы, было бы не шибко интересно наблюдать ещё несколько страниц о том как за всё время проведённое верхом сознание графини как будто погружалось в странный полусон — мысли её расплывались, гасли, образы минувшего дня и долгих дней, что были до него, дней тяжёлой, изматывающей дороги, пропадали, сливаясь и смешиваясь. Полагаю, что все догадываются, что будет чувствовать человек, который почти двое суток, если считать от места последней остановки, находился в седле и останавливался всего на несколько часов, чтобы дать передохнуть себе, своим спутникам и коню.
В таком случае, с вашего позволения, я бы хотела опустить этот момент и перейти к событиям, более интересным и вам, и мне.
꧁꧂
Она быстро шла по коридору, плащ за плечами колыхался в такт торопливым шагам, усталый взгляд скользил по фигурам, выхватывал лица, встречных ей людей. Достигнув двери, которую для неё любезно распахнули, девушка переступила порог и прошла в глубь. В кабинете было полутемно несмотря на то, что часы лишь недавно пробили полдень. Плотные шторы мягкими волнами спускались до самого пола, надёжно охраняя помещение от нашествия ярких солнечных лучей. Горящие канделябры создавали два световых пятна, выхватывая из полумрака поверхность письменного стола и часть заполненного книгами шкафа. Рэймонд застыла где-то в шаге от дверей, почтительно дожидаясь внимания хозяина кабинета. Обстановка несколько её смутила и удивила, ведь раньше не замечала за хозяином кабинета любви к раздумьям в мягком полумраке.