- Вы правы, дорогой Атос. Вы как всегда чертовски правы...
***
Когда поместье предстало перед глазами де Шалон, она, резко натянув поводья, остановила лошадь. Её мучили сомнения: вдруг было принято неверное решение, вдруг ничего из её затеи не получится? Маркиз ведь не настолько глуп. Она закусила губу, стараясь справиться с волнением. Девушка обернулась на своих спутников. Их напряжённые фигуры словно вросли в сёдла, руки, прикрытые рукавами, лежали на спинах лошадей, сжимая поводья.
- Ты, - графиня достала из сапога небольшой мешочек с деньгами и кинула его своему камердинеру, - найди нам жилье. Как справишься, жди неподалеку от поместья маркиза.
Он коротко кивнул, прощаясь с ней, и развернув коня, поскакал прочь исполнять поручение. Рэймонд и Готье же, двинулись ко въездным воротам.
Поместье маркиза Лекю было величественным зданием, которое излучало безграничную власть. Оно было расположено прямо в центре города, его охраняли многочисленные охранники, патрулирующие окрестности. В этот самый момент появились две фигуры, которые приближались к воротам.
- Остановитесь, - увидев приближение, охранники выдвинулись вперед, призывая их прекратить движение и схватились за эфесы шпаг, - Посторонним запрещено входить в поместье. Кто вы такие?
- Я хочу увидеть маркиза Лекю, - холодно ответила девушка.
Как графиня и надеялась, по её стану и породистой внешности коня, также приняв во внимание тот факт, что она немедленно потребовала увидеть маркиза, охранники не посмели проявить к ней неуважение. Один из них спросил:
- Как мы можем обращаться к вам, мадемуазель?
- Рэймонд де Шалон.
***
В дверь несмело постучали.
- Войдите! - с некоторым раздражением крикнул мужчина, так как именно сейчас он не имел желания принимать посетителей.
В комнату вошел камердинер, один из недавно набранных. Молодой человек еще не совсем освоился в своей новой должности и испытывал перед этим человеком благоговение с примесью изрядной доли любопытства.
- Ваше сиятельство, - дрожащим голосом начал он, поклонившись, - одна мадемуазель требует немедленной встречи с вами. Я сказал, что вы не принимаете, но она отказывается слушать и настаивает на своем.
- Настаивает? - приподнял бровь Лекю, - Что ж, впустите её, друг мой, - посмотрим, кто это у нас настолько нетерпелив!
Мужчина снова поклонился так низко, что едва не коснулся носом пола, и исчез. Затем тяжелая резная дверь распахнулась, но на этот раз широко, словно стоящий за ней человек не привык ждать и канителиться. Завидев её, маркиз изумленно всплеснул руками и воскликнул:
- Господь Всемогущий!
- Нет, ваша милость, - всего лишь я.
- О, прошу вас, не богохульствуйте! - поморщился мужчина, но его недовольство являлось показным: по всему видно, он был рад видеть свою гостью, - Для меня великая честь, что вы решили украсить мое поместье своим уважаемым присутствием! Но позвольте, что привело вас сюда? Милейшая, вы так далеко от своего дома.
- Шпионы, проклятые шпионы кардинала вынудили меня бежать из Парижа без оглядки.
Выражение лица Лекю изменилось. В его взгляде промелькнуло беспокойство.
- Садитесь же, - мужчина подвел гостью к своему глубокому креслу и усадил, а сам встал напротив, внимательно вглядываясь в её лицо. Все говорило о том, что Рэймонд провела в седле несколько дней, не отдохнув ни минуты.
- Эй, кто там! - крикнул маркиз, вскочив с месата и распахнув дверь.
Едва успел разогнуться камердинер, который все это время пытался подслушивать через замочную скважину. Ему не терпелось узнать, что за посетительница удостоилась аудиенции у его господина, который строго-настрого запретил впускать кого бы то ни было! Мужчина не разгневался, вопреки ожиданиям.
- А, хорошо, что ты здесь! - сказал он. - Распорядись, чтобы принесли поесть. Мигом, юноша, не стоит медлить понапрасну!
Слуга унесся выполнять приказание, а Лекю вернулся в комнату. Гостья уже успела снять с себя пыльный плащ и расположиться поудобнее в глубоком кресле. Мужчина не мог не заметить слипающиеся глаза де Шалон, но, к сожалению, не имел возможности позволить ей отдохнуть до тех пор, пока та не расскажет ему все, что он хотел узнать.
- Простите меня за излишнее любопытство, - заговорил маркиз, усаживаясь в кресло напротив, - но все же, что приключилось с вами?
- Скажу лишь одно, теперь я не имею возможности вернуться во Францию. Она уже не та, что была прежде. По всему Парижу и дальше растянулись сети этого проклятого Ришелье. Можете себе представить, что буквально о каждом движении моих ресниц докладывалось его Высокопреосвященству? Ох, хочется забыть об этом как о худшем из снов!