Вопрос прозвучал неожиданно и это поставило мужчину в тупик. Где-то на задворках его сознания мелькнула мысль, что не стоит разглашать настоящее имя её сиятельства на каждом углу. Но имя... какое имя назвать?
- Аделаида, - робко проговорил он. Но после, глаза его уверенно заблестели, мужчина расправил плечи и сказал, - Имя моей госпожи Аделаида.
Несколько секунд оба сверлили друг друга глазами. Наконец, камердинер кивнул головой, отдал мадам плату за комнаты, резко развернулся и пошел прочь, спина его ни разу не дрогнула под внимательным взглядом хозяйки дома. Вскочив на лошадь, слуга помчался к поместью.
Глава 3. Приглашение Готфрида фон Лекю.
Де Шалон мирно дремала в кресле со старинным фолиантом в руках. Готье стоял у окна, прислонившись плечом к прохладной стене, и какое-то время прислушивался к шуму улиц, прикрыв веки. От чего-то воспоминания нахлынули как волна, набежавшая на морской берег. Он словно и не забывал никогда о том, как когда-то ещё юный виконт вёл его по аллеям парка с намерением представить Рэймонд. Сердце Готье бешено колотилось, руки и ноги дрожали от волнения, шаги были нетерпеливыми и поспешными.
Они застали её за чтением. Девушка читала книгу, очень толстую и старую, с порыжевшими потрёпанными страницами, в обложке, которая сильно искрошилась. Мужчина, наверное, никогда не забудет тот холодный взгляд серых глаз, сейчас такой привычный ему, которым юная графиня его тогда одарила. Помнил, как заплетающимся языком, стараясь не смотреть на неё, произнёс: "Моё имя Готье Сегюр, ваше сиятельство". В тот самый день он и заступил на службу в качестве её личного слуги.
Не забыл и о тёплой дружбе с Жаном де Шалоном, начало которой было положено в тот же день. Вспомнились и его забавные шутки, всегда добрые, никогда не обидные, добрая искренняя улыбка, сметливый практичный ясный ум. Виконт был храбр и не по годам рассудителен.
Но в один миг несчастье постучалось в их двери. Тот день был назван "самым тёмным". Через несколько дней, убитый горем граф Ламберт де Шалон передал графство своему сыну. С тех пор и начались перемены, как в графстве так и в поведении всех его обитателей. Больше всех изменился Жан де Шалон. Лицо его стало замкнутым, в чертах отразилось лёгкое пренебрежение, а серые глаза вдруг сделались непрозрачными, будто окна в душу закрыли две стальные заслонки. Только потом Готье понял: мир остался прежним, что-то изменилось в самом Жане. Что-то сломалось в его душе, хрупкий мост между детством и будущим разрушился, унеся с собой в глубокую пропасть все тёплые и добрые воспоминания, которые связывали виконта де Шалон с Сегюром.
- Готье.
Сегюр так сильно погрузился в свои мысли, что вздрогнул, услышав своё имя.
- Он еще не вернулся?
- Нет, ваше сиятельство, - спокойно ответил Сегюр, кинув быстрый взгляд в окно.
Графиня только шумно вздохнула, что выдало её недовольство. Кажется, настроение у нее было не из лучших, так как сидела она мрачнее тучи. В Брюсселе они находились уже почти две недели. Три раза в неделю Рэймонд приносили письма от маркиза. В них он часто спрашивал у неё о Франции. Иногда между строчек мелькало имя какого-то адвоката Лапьерра, которого мужчина называл своим хорошим другом. Этот адвокат как раз проживал в Париже, и маркиз очень сожалел, что теперь не сможет вести переписку с ним.
Зачастую Лекю оставлял без внимания вопросы самой де Шалон и часто отделывался общими фразами. Но все же, иногда он давал расплывчатые ответы, которые совершенно не устраивали девушку. Появлялось ощущение, что отвечающий что-то скрывает, не желает делиться важной информацией и напротив, пытается доискаться.
Сейчас, лицо Рэймонд выражало недовольство, в первую очередь оттого, что время тянулось мучительно долго. Добавкой к этому был камердинер, который где-то запропастился.
- Послушайте, ваше сиятельство, - заговорил мужчина, сделав шаг к креслу, в котором она сидела, - В некоторых вопросах вы несколько неосмотрительны. Сохраняйте спокойствие, будьте терпеливы и снисходительны.
Сказав это, он тут же осёкся, сообразив, что последнее время раздаёт слишком много советов графине. И сразу же наткнулся на взгляд де Шалон, обращённый на него. Словно провинившийся подросток, взрослый мужчина опустил глаза в пол.
- Что же, - девушка поднялась с кресла, - Ваши слова не лишены смыла, так что я прислушаюсь к ним. Всё же, вы из того числа людей, которые невероятно дороги моему сердцу.
Взгляд мужчины взметнулся к её глазам. Странное чувство вдруг охватило Сегюра, сердце его пропустило удар, и он забыл, как дышать. Никогда раньше подобные слова не слетали с уст Рэймонд и одобрительный взор был верхом похвалы. Прижав шляпу к сердцу, Готье упал на одно колено и склонив голову, заговорил, задыхаясь от чувств: