Постепенно я выздоравливала, и через три дня я напялила с помощью Магды какое-то платье, которое она сочла утренним и, хотя и на поднимающихся ногах, но добрела утром самостоятельно до утренней столовой. Ещё из холла услышала скрипучий, старческий голос, распекавший кого-то. Войдя в высокие, белые с позолотой двери, я заметила за нею анфиладу комнат, первой было достаточно большое помещение.
Магда, предупредительно открыв мне двери, предусмотрительно смылась отсюда. «Ага, это жу-жу неспроста!», - успела решить я, пока не увидела ту самую утреннюю столовую. Что и говорить, я удивилась про себя - утренняя столовая, как правило, помещение камерное, а тут больше походит под высокое звание: «Банкетный зал». При этом за столом сидели всего лишь двое - старик с брезгливым выражением на сморщенном лице, седыми и какими-то желтоватыми клоками волос на лице и маленький светловолосый мальчик лет пяти. Старик был одет в застёгнутый под самое горло сюртук и сидел в инвалидном кресле, ноги были укутаны в клетчатый плед. Мальчик же, наоборот, не доставал до стола, поэтому сидел на высоком детском стульчике. Рядом с мальчиком стоял навытяжку мужчина неопределенного возраста, в наглухо застегнутом то ли мундире, то ли сюртуке. И вообще, весь он был какой-то неопределенный, непонятного, мышиного цвета редкие волосы вроде бы приклеены, хотя, наверняка, просто так прилизаны к голове, словно он щедро полили на голову масла для волос. Востроносенький, весь прилизанный, с постным лицом. Мелькнула недостойная мысль относительно того, что если это гувернер бедного ребёнка, то надобно экстренно присмотреться к такому. Пусть солдат в армии воспитывает, если что.
Возле брюзжащего, скривившегося старика, стоял лакей с тележкой, уставленной блюдами под металлическими клошами. Он приподнимал крышки, демонстрируя генералу (а это точно был он) блюда. Но генерал кривился, демонстрируя мерзейший характер:
- Холодное привезли! Не могли подогреть, что ли? Из жалованья вычту! Безобразие!
Хотя из-под крышки валил пар от горячей, щедро сдобренной жёлтым кусочком масла, рассыпчатой каши. Я видела, что мальчик провожает голодным взглядом блюдо с кашей. Все верно, утро, ребенок хочет есть. Обозвав мерзкого старикашку последними словами (мысленно, прости, Господи, конечно!), я приняла решение, что стоит вмешиваться, необходимо спасать ситуацию. Генерал демонстративно не обращал внимания на мое появление. Поэтому я сама себя пригласила к столу. Села рядом с Дитрихом и весело сказала:
- А я бы съела этой горячей каши! Посмотри, она ещё и с маслом...
Слуга, кинув осторожный взгляд на старика – не брызнет ли он на него ядом, как кобра, начал накладывать мне в тарелку кашу. Я тут же молча подсунула и тарелку мальчика. Слуга замялся, но мой строгий взгляд помог лакею решиться. Каша и правда была горячая, с желтеньким кусочком масла сверху, и дико вкусная. Хотя, мне сейчас, с голодухи, абсолютно всё показалось бы вкусным, даже стряпня нашей поварихи. Я вздохнула, засунув воспоминания о прошлой жизни глубоко внутрь, и обратила внимание, что мальчику кашу ещё и сиропом полили. Ага, сладкоежка он у нас! Старик снова скривился, на сей раз видя, как мы вдвоём уплетаем ароматную кашу. Но мужественно молчал до тех пор, пока лакей не склонился ко мне, чтобы узнать, что я буду - чай или же кофе желают госпожа графиня. Я приветливо ответила, что она желает кофе, а молодой человек слева от меня, наверное, будет горячий шоколад. Дитрих радостно закивал головой. Генерал фыркнул:
- Госпожа графиня! Девчонка из провинции! Вот моя Тильда была настоящей графиней, с манерами...
Ну все! Достаточно он пытался оскорбить меня. И я спокойно ответила, в душе желая свернуть старикашке куриную шею:
- Графиня я по рождению, и вам, господин генерал, хорошо об этом известно. Давайте поговорим про благородство и древность моего рода после завтрака, когда у Дитриха будут занятия. А потом я хотела бы, чтобы он мне показал окрестности имения.
Генерал что-то злобно пробурчал себе под нос, быть может, желая оспорить моё высказывание, потом громко сказал:
- Раз уж вы решили тут править, то мне не хватает прислуги. Категорически не хватает, госпожа графиня, - последнее старик выкрикнул с некоторым злорадством. - Пришлите ко мне Магду!
Я вспомнила, что девушка отзывалась со страхом о генерале и радушно улыбаясь, ответила:
- Магда моя личная горничная и более никому не служит. Я так хочу. Да и мне её помощь просто решительно необходима. Возьмите кого-нибудь другого из прислуги!