— Я думаю, сказал он, если господин Даблэн даст мне позволение, что труп следовало бы раздеть.
— Сделайте это! приказал судья.
Покойник был одет в теплое платье: на нем было надето толстое драповое пальто. На рубашке, также как и на остальном белье, не было никакой метки.
— Первое, что нам следует узнать, сказал Морис, это то, кто этот человек. Сейчас заметно, что его одежда не французскаго покроя, в особенности я обращу ваше внимание на сапоги, они, по всей вероятности, куплены или в Англии, или в Соединенных Штатах.
В кармане жилета лежали большие медные часы. Морис открыл крышку.
— Посмотрите: Бенсон Стрэнд. Это, во–первых, указывает на английское происхождение жертвы. Впрочем, я сделаю только одно замечание. Эти медные часы хотя и фабрикуются в Англии, но очень редко там продаются. Это, преимущественно, товар вывозный. Покойник ехал из Лондона, как показывает билет, но я думаю, — это, конечно, только мое предположение, — я думаю, что он должен был ехать из Ливерпуля, куда его привезло какое–нибудь американское судно…
— Это только предположение, как вы сами говорите, прервал опять коммисар, который с сожалением видел это вторжение в его область занятий. Уверены–ли вы в этом?
— Потрудитесь понюхать эту одежду, сказал, улыбаясь, Морис, и вы легко услышите, что она пропитана запахом корабля, которым она, конечно, не могла так пропитаться во время переезда из Дувра в Калэ.
— А вот, что еще более подтверждает ваше предположение, прибавил Даблэн, и говоря это, он вынул из кармана панталон черноватую массу, в которой, с перваго взгляда, можно было узнать табак для жеванья. Это уже вполне принадлежность американца!
— Лице его также носит на себе этот американский отпечаток, продолжал Морис, по американски подстрижена его борода… Поэтому, по моему мнению, мы имеем достаточно признаков, чтобы согласиться на счет национальности жертвы… А вот, взгляните, продолжал он, это отнимает последния сомнения, и он указал на клеймо на пальто, на котором значилось: "Давид и К°, 296, Бродвэй, Нью—иорк".
— Вы правы, сказал, наконец, коммисар, не находя никаких доказательств против очевидности.
— Продолжайте, сказал Даблэн.
Морис подумал несколько мгновений.
— Точно также как и я, начал он, вы должны были заметить одно очень странное обстоятельство. Человек, совершивший такое продолжительное путешествие, не имеет при себе ни бумаг, ни денег. Подобная небрежность невозможна. Она должна иметь обяснение.
— Вероятно, деньги и бумаги были в руках исчезнувшаго спутника.
— Скажите лучше, убийцы…. Но мне кажется, что тут есть другое обстоятельство. Это платье не ново и может дать нам драгоценныя указания.
Морис разложил на столе пальто убитаго; оно было сделано из черной, довольно толстой и косматой материи.
— Следите за моим пальцем, сказал он. Вы видите, начиная от плеча, эту линию, которая более всего заметно на плече, и которая проходит наискось по спине и по груди. На этой линии драп вытерт.
— Что же вы из этого выводите?… с любопытством спросили слушатели.
— Я из этого вывожу то, что покойник носил через плечо сумку на ремне.
— И что эта сумка украдена.
— Да, именно так.
— Но этот удар ножа?
— Здесь, как мне это вполне справедливо заметил господин коммисар, мы принуждены руководствоваться единственно только предположениями. Но тем не менее, позвольте мне обяснить, что я считаю возможным. Допустив, что эти два человека путешествовали вместе, что доказывает присутствие двух билетов, надо прежде всего спросить себя, почему они желали выскочить из вагона? Потому что вы не можете ни минуты предположить, чтобы он мог быть убит в поезде. Самое место раны уничтожает это предположение. В минуту получения удара, он был обращен спиной к товарищу. Между тем очевидно, что в вагоне он сидел прислонясь спиною к спинке скамейки. Значит эти два путешественника решились выскочить из поезда во время хода. Что могло принудить их к этому? никто не в состоянии этого угадать! Но вот что, по моему мнению, должно было произойти. Убитый вышел, по всей вероятности, первый и стоял на подножке. Другой встал вслед за ним и в ту минуту, как первый хотел броситься вперед, второй нанес ему этот удар ножем…. Взял–ли он перед этим сумку, под предлогом того, чтобы предоставить первому большую свободу движений? Я готов этому поверить…. Во всяком случае, будучи ранен, несчастный упал под колеса; затем через несколько шагов, убийца выскочил из вагона.