Эллиоту не хотелось спрашивать, что сталось с первым посыльным после встречи с Этьеном. В ту ночь, когда Джо спасла его, он уже видел свидетельство ее жестокости.
— Ты сказала, что это я встречусь с остальными. Но ты ведь поедешь с нами, разве нет?
— Нет, мне надо сперва разобраться с Бруссаром, а потом я поеду на место встречи Марианны и Сина с Домиником.
— Ты что, одна поедешь? И как ты будешь разбираться с Бруссаром?
Джо раздраженно выдохнула.
— Просто делай как я сказала: отправляйся к Жану Луи.
Эллиот потянулся рукой к ее плечу, просто для того, чтобы она остановилась и поговорила с ним лицом к лицу, и в следующее мгновение вдруг ощутил прикосновение кончика ножа к шее.
— Прекрати, — прошипел он сквозь стиснутые зубы, не рискуя открыть рот, чтобы не напороться на сталь, и поднял руки, на всем известном языке давая ей понять, что сдается.
Джо смотрела на него совершенно отрешенно, потом пришла в себя и, кажется, осознала, что произошло.
На ее лице промелькнула досада, и она опустила руку с ножом.
— Никогда больше не пытайся застать меня врасплох.
Эллиот понял, что все еще держит руки поднятыми, и опустил — медленно.
— Чего ты хотел? — спросила Джо, силой всаживая нож в пришитые к штанам кожаные ножны. И как только не пропорола насквозь!
— Я хотел спросить, почему ты отправляешься в одиночку.
— Потому.
— Потому, — ровно повторил Эллиот.
— Да, потому. Командир у вас я, и я решаю, кто когда и куда поедет. А ты, как мой подчиненный, должен выполнять мои приказы.
— Но ты мне не платишь.
Между бровями Джо пролегла складка, но Эллиот не дал ей времени обдумать ответ.
— Ты в одиночку отправишься разбираться с Бруссаром и его бандой головорезов, а потом туда, где Стрикленд — всем известный изменник, которого подозревают в убийстве, — будет встречаться с остальными.
— Да.
— Нет. — Эллиот скрестил руки на груди.
Джо высоко подняла бледные, цвета гусиного пуха, брови:
— Прошу прощения?
— Я сказал «нет». Я на тебя не работаю и не обязан выполнять твои приказы, поэтому поеду с тобой. Хочешь — верь, хочешь — нет, но тебе может понадобиться помощь, если ты собираешься встретиться с тремя десятками французских наемников, а то и больше.
— Не думаю — от силы с дюжиной.
— Ну, это меняет дело! — усмехнулся Эллиот, покачав головой и на мгновение возведя очи горе. — Я еду с тобой.
Джо медленно втянула носом воздух, всем своим видом показывая, что нет предела мужской глупости, резко выдохнула и сказала:
— Ладно.
Эллиот моргнул.
— Э-э, что?
— Я сказала «ладно».
— Что «ладно»?
— Ладно, можешь ехать со мной. На этом все?
Он едва успел произнести «да», как она развернулась и решительно зашагала вперед.
— Я тебе разрешила пойти со мной, но сейчас жди здесь, — прошептала Джо, не глядя на Эллиота.
Она осматривала загородный дом, в котором устроился на ночлег Бруссар с тремя своими людьми и женщинами.
Это были ее первые слова за несколько часов, и когда Эллиот не ответил, она обернулась к нему, приподняв бровь. По тому, как он сжал челюсти и губы, было ясно, что он не согласен с ней, но спорить не стал — только молча кивнул.
Джо оставила его у раскидистой оливы, а сама прокралась на задворки, к нужнику и сараю, где наемники разместили своих кляч.
За последние годы Джо и Мунго раз десять видели Бруссара — с безопасного расстояния, — и ей доводилось слышать, какой разгром учинял он со своими людьми в селениях, оказавшихся у них на пути.
Впервые получив задание, напрямую связанное с Бруссаром, она обрадовалась и принялась следить за ним, выжидая возможность обезглавить эту змею.
Бруссар и его люди совершенно не заботились о своих лошадях, так что их состояние оставляло желать лучшего. Кроме того, большинство бандитов слишком много ели и пили, чтобы пройти больше четверти мили, не запыхавшись, или — как Бруссар, — напротив, дошли до истощения от распутной жизни.
Пожалуй, Джо со своей небольшой группой могла бы успешно разделаться со всеми бандитами, когда они соберутся в Химмель-хаусе, но сделать это до того, как они успеют нанести удар, было бы надежнее и к тому же не дало бы основным силам наемников приблизиться к Марианне.
Ее ожидание продолжалось не больше четверти часа, когда наконец один из вояк вышел по нужде. Такая же свинья, как и остальные бандиты, он не дошел до сортира, а просто развязал штаны и помочился на стену дома.
Когда Джо уже протянула к нему руку, у нее под ногой хрустнул сучок, и она мысленно выругалась, поняв, что поспешила и двигалась не слишком осторожно. Если бы он просто развернулся, а не стал возиться со штанами, то мог бы оказать сопротивление, но так уж вышло, что его замешательство позволило ей спокойно заткнуть ему одной рукой рот, а второй располосовать шею еще до того, как он успел издать хоть звук, лишь пару раз дернулся.